Истории, которые я сочиняю - [3]

Шрифт
Интервал

Однако я дал ей заснуть, история развивалась своим путем, мне всегда нравилось это в историях, которые я сочиняю, — подробное описание каждого шага и каждого действия, длиннющий фильм, от которого чем дальше, тем больше получаешь удовольствия, оно разливается по всему телу, оно в словах и в молчании. Я, правда, спросил себя, почему именно Дилия в эту ночь, но тут же отступил — мне вдруг показалось таким естественным, что рядом со мной дремлет Дилия, выкуривая время от времени сигарету или шепча что-нибудь вроде «почему здесь, в горах», и что история хитро запутывается среди зевков и отрывочных фраз, поскольку не было ни одного разумного объяснения, почему Дилия здесь, в самом глухом месте дороги, в полночь. Был момент, когда она замолчала и посмотрела на меня, улыбаясь своей девчоночьей улыбкой, которую Альфонсо называл подкупающей, и я сказал ей, как меня зовут, во всех историях — Оскар, а она сказала «Дилия» и прибавила, как всегда прибавляла, что имя идиотское и виновата в этом ее тетка, любительница женских романов, а я подумал: почти невероятно, что она меня не узнала, в истории я был Оскаром, и она меня не узнала.

Дальше все было так, как всегда подсказывает мне моя история, — сам я так рассказывать не умею: только отдельные фрагменты, связующие нити, возможно невероятно угаданные, фонарь, освещающий складной столик в кузове грузовика, остановленного под деревьями в укромном уголке, шипение яичницы; после сыра и сладкого Дилия смотрит на меня так, будто хочет что-то сказать, но решает не говорить, поскольку не нужно ничего объяснять перед тем, как выйти из машины и затеряться под деревьями, я стараюсь разрядить обстановку с помощью кофе, который уже почти готов, и стопки грапы; глаза Дилии, с каждым глотком она прикрывает их перед очередной фразой, моя неосторожная привычка ставить лампу на табуретку рядом с матрасом, надо принести еще одно одеяло — ночью будет холодно, — сказать ей, что пойду проверю дверцы на всякий случай, никогда не знаешь, что может случиться на этих пустынных дорогах, а она опускает глаза и говорит: «Знаешь, ты не уходи спать в кабину, не будь идиотом», а я отворачиваюсь, чтобы она не видела моего лица, на котором мелькает смутное удивление тому, что это говорит Дилия, хотя, с другой стороны, это всегда случалось так или иначе — то маленькая индианочка говорила «давай спать на полу», то цыганка укрывалась в кабине, а я обнимал ее за талию, и относил в кузов, и укладывал в постель, даже если она плакала и сопротивлялась, а Дилия — нет, Дилия медленно идет от столика к постели, на ходу расстегивая молнию на джинсах, в истории я могу видеть это движение, хоть и стою спиной, я иду в кабину, чтобы дать ей время, чтобы подтвердить — да, все будет как должно быть, как было не раз, одно следует за другим в непрерывном, напоенном запахами повторении, медленное движение от неподвижного силуэта, освещенного фарами на повороте дороги, до Дилии, сейчас почти скрытой шерстяным одеялом, и тогда последнее — погасить лампу, и останется только неясная пепельная ночь, заглядывающая в заднее окошко жалобными вскриками ночной птицы где-то рядом.

В этот раз история длилась бесконечно, потому что ни я, ни Дилия не хотели, чтобы она кончалась, бывают истории, которые мне хотелось бы продолжать, но девушка-японка или холодно-надменная туристка из Норвегии ее прекращают, несмотря на то что мне решать, подошла ли история к моменту, когда больше нет ни сил, ни желания ее продолжать, потому что после наслаждения начинаешь постепенно ощущать незначительность происшедшего, — тут надо изобрести какую-то альтернативу или неожиданную случайность, чтобы история могла жить дальше, вместо того чтобы погружаться в сон с последним небрежным поцелуем или затихающими, уже ненужными всхлипываниями. Но Дилия не хотела, чтобы история кончалась, с первого ее движения, когда я скользнул к ней под одеяло, я почувствовал, вопреки ожиданию, что она сама ищет меня, и после первых взаимных ласк понял, что история только начинается, что ночь истории будет такой же длинной, как та, в которой я ее сочиняю. Есть только одно, ничего другого нет, только слова, которыми история рассказана; слова как спички, стоны, сигареты, улыбки, мольбы, просьбы, кофе на рассвете, глубокий сон, в котором смешалась ночная роса, и снова ласки, и снова отдаление, до первого солнечного луча, проникшего сквозь окошко и ласкающего спину Дилии, распростертой на мне, — он ослепил меня, когда я крепко прижимал ее к себе, чтобы еще раз почувствовать, как она раскрывается мне навстречу, вскрикивая и ласкаясь.

На этом кончилась история, без непременных прощаний в ближайшем придорожном селении, как это почти всегда бывает, — от истории я перешел ко сну, чувствуя только тяжесть тела Дилии, которая тоже засыпала и все еще что-то шептала, как вдруг Ньягара сказала мне, что завтрак готов и что вечером мы идем в гости. Я чуть было ей все не рассказал, но что-то меня остановило, может руки Дилии, пришедшие ко мне из ночи и не пустившие слова, которые бы все испортили. Да, я прекрасно спал, да, понятно, в шесть встречаемся на площади, на углу, и идем к Марини.


Еще от автора Хулио Кортасар
Игра в классики

В некотором роде эта книга – несколько книг…Так начинается роман, который сам Хулио Кортасар считал лучшим в своем творчестве.Игра в классики – это легкомысленная детская забава. Но Кортасар сыграл в нее, будучи взрослым человеком. И после того как его роман увидел свет, уже никто не отважится сказать, что скакать на одной ножке по нарисованным квадратам – занятие, не способное изменить взгляд на мир.


Аксолотль

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Южное шоссе

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рассказы

Номер начинается рассказами классика-аргентинца Хулио Кортасара (1914–1984) в переводе с испанского Павла Грушко. Содержание и атмосферу этих, иногда и вовсе коротких, новелл никак не назовешь обыденными: то в семейный быт нескольких артистических пар время от времени вторгается какая-то обворожительная Сильвия, присутствие которой заметно лишь рассказчику и малым детям («Сильвия»); то герой загромождает собственную комнату картонными коробами — чтобы лучше разглядеть муху, парящую под потолком кверху лапками («Свидетели»)… Но автор считает, что «фантастическое никогда не абсурдно, потому что его внутренние связи подчинены той же строгой логике, что и повседневное…».


Ночная школа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лента Мебиуса

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Предание о гульдене

«В Верхней Швабии еще до сего дня стоят стены замка Гогенцоллернов, который некогда был самым величественным в стране. Он поднимается на круглой крутой горе, и с его отвесной высоты широко и далеко видна страна. Но так же далеко и даже еще много дальше, чем можно видеть отовсюду в стране этот замок, сделался страшен смелый род Цоллернов, и имена их знали и чтили во всех немецких землях. Много веков тому назад, когда, я думаю, порох еще не был изобретен, на этой твердыне жил один Цоллерн, который по своей натуре был очень странным человеком…».


Обозрение современной литературы

«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».


Деловой роман в нашей литературе. «Тысяча душ», роман А. Писемского

«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».


Мятежник Моти Гудж

«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».


Четыре времени года украинской охоты

 Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...


Человеческая комедия. Вот пришел, вот ушел сам знаешь кто. Приключения Весли Джексона

Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.


Мы так любим Гленду

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Граффити

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Записи в блокноте

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Клон

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.