Исторические повести - [86]
На здоровье, если только еда по вкусу придется, — сказал Гавриил.
По вкусу-то придется, только подавай! А кто этот смазливый юнкер?
Это не юнкер, это мой брат Юри.
А сам ты кто такой?
Здешний рыбак. А вы кто?
Ты много не спрашивай, а подавай лучше есть, — заносчиво ответил предводитель всадников и тотчас же набросился на еду, которую Агнес тем временем вынула мз мешка и разложила на траве.
Люди были очень голодны, целый окорок и хлеб вмиг оказались перемолоты их челюстями. На своих радушных хозяев они почти не обращали внимания. Из нескольких слов, которыми люди обменялись между собой, Гавриил понял, что они составляют часть более крупного отряда, который недавно совершил набег на Вирумаа, и что вожака их зовут Андресом. Один из этих людей, судя по чертам лица и по странному выговору, был чужеземец. Он долго и подозрительно смотрел на Агнес, потом заговорил с ней по-немецки. Но Агнес отрицательно покачала головой и ответила на чистейшем эстонском языке:
— Не понимаю.
А немец все смотрел да смотрел — и вдруг разразился смехом:
— Ты есть не мальчик, ты есть красивый девушка! Я это узнал!
Агнес побледнела и попыталась через силу улыбнуться.
Люди захохотали, уставились на «Юри» и начали высказывать всякие грубые предположения — каким образом можно было бы выяснить правду.
Это есть легко узнать, — сказал немец; он придвинулся к Агнес и протянул руку, но прежде, чем он достиг цели, кто-то сильной рукой схватил его за шиворот и без особенного озлобления отбросил на несколько шагов назад.
Оставь парня в покое, — сказал Гавриил спокойно. — Я не терплю, когда его трогают.
Агнес вскочила и дрожа спряталась за спину Гавриила.
— Не раздражайся, Гавриил! — попросила она шепотом.
Гавриил продолжал спокойно сидеть; он не изменился в лице, только ноздри его вздрагивали.
— Ты очень смел, рыбак, — сказал Андрее без злобы. — А знаешь ли ты, что мы можем сделать с тобой все, что нам вздумается?
Со мной делайте что хотите, но мальчика оставьте в покое, — ответил Гавриил.
Это не есть мальчик! — закричал немец; он тем временем уже поднялся на ноги и пытался опять приблизиться к Агнес.
Тут встал и Гавриил.
Назад! — крикнул он таким угрожающим тоном, что немец, оторопев, отступил на несколько шагов. — Люди! Вот как вы благодарите меня за то, что я дал вам поесть, встретил вас как друзей? Я считал, что исполняю свой долг, ибо видел, что вы — эстонцы,
как и я. Разве это было преступление, за которое нас следует карать?
Тебя никто не трогал, — заметил Андрее резко, но все еще без гнева. — Ты сам поднял руку на нашего товарища.
Кто трогает моего брата, тот затрагивает и меня. Подумай сам: у тебя, скажем, есть младший брат, и какой-нибудь немец вздумает протянуть к нему лапу, — разве ты станешь это терпеть?
Это был искусный поворот разговора. Среди людей послышались возгласы, говорившие о том, что кое-кто соглашается с Гавриилом.
Ты говоришь, точно пастор с кафедры, — сказал Андрее более мягко. — Но не обманываешь ли ты нас? На мой взгляд, твой Юри так же может оказаться
мальчиком, как и девушкой, но немец куда хитрее; он обошел весь свет и слышит, как трава растет. Если он говорит, что парень этот — девушка, значит, это и есть девушка.
Я даю свой голова — этот мальчик есть девушка, — с живостью подтвердил немец.
Будь то мальчик или девушка — он под моей защитой, — сказал Гавриил уже с раздражением, так как заметил, что глаза у людей странно загорелись.
Ого-о, братец, разница тут есть! — засмеялся Андрее. — Не упрямься попусту, оставь девушку нам, а сам можешь убираться с миром.
Гавриил сдерживался из последних сил.
Не делайте зла, земляки! — сказал он почти просительно. — Мало ли мы натерпелись от чужеземцев? Подумайте о том, что все мы — сыны одного народа, подданные одного государства. Вы ведь не на вражеской земле, где всякое злодеяние допустимо.
На войне все равно — своя земля или чужая.
Но есть же у вас начальники, которые не терпят насилия. Я предостерегаю вас — не накликайте беду на свою голову!
Мы-то знаем своих начальников. Да что тут зря болтать! Немец, хватай мальчишку, посмотри, что это за птица!
Агнес вскрикнула. Немец, оказавшийся за ее спиной, вдруг сдернул у нее с головы шляпу и распустил связанные узлом волосы. Как золотистое покрывало, упали длинные, мягкие как шелк пряди на плечи Агнес. У людей вырвался крик радостного изумления, Гавриил ударом кулака свалил немца с ног, схватил Агнес за руку и оттащил на несколько шагов назад, за пределы круга обступивших ее людей. Прислонясь спиной к толстому дереву, они, стоя рядом, ждали нападения врагов. В руках Гавриила сверкнул меч, Агнес держала наготове пистолет. Все произошло так быстро, что люди не успели даже подняться на ноги. Андрее и еще несколько человек вскочили и со всех сторон окружили Гавриила и Агнес.
Красивая девка! — слышались голоса у них за спиной.
Не троньте ее, Иво Шенкенберг даст за нее хорошую награду.
Услышав это, Гавриил вдруг крикнул:
Если Иво Шенкенберг ваш начальник, отведите нас к нему! Я его хорошо знаю.
Вот так чудо! — насмешливо сказал Андрее. — Кто же сейчас не знает Иво Шенкенберга? Другой вопрос— знает ли он тебя?
