Исторические очерки Дона - [28]

Белой пеленой навис над крепостью пороховой дым. В нем яркими молниями вспыхивали огни выстрелов.

Донцы, заранее, в ожидании штурма, подрыли землю у крепостных валов, прикрыли прикрытые места плетнями и соломенными щитами, засыпанными землею, и навели на эти места пушки, заряженные картечью и мелкими железными осколками. И когда янычары, попав на подрытые места, попадали в ямы — артиллерия, стрелы и пули из казачьих луков и рушниц избивали их. Рвы наполнились убитыми. Но это не остановило штурма. По телам убитых бежали новые толпы солдат. На смену сброшенных со стен ашкеров лезли другие, и уже алое знамя с золотым полумесяцем появилось на стенах азовских.

Все, кто был подле, презирая опасность и смерть, бросились на ворвавшихся. Знамя было схвачено, янычары истреблены или сброшены со стен.

Не было в Азове в эти жуткие часы штурма казака или казачки, не занятых боем. Женщины перевязывали и подбирали раненых, готовили кипяток, плавили олово, раскаляли песок, и несли все это к стенам, и вместе с казаками их жены встречали штурмовые колонны. Когда не было кому стрелять, когда падал убитый казак, на его место становилась казачка и брала его рушницу или лук и стрелы, и вела бой, пока и ее не сражала сабля турецкая.

Позднею ночью штурм прекратился. Туркам не удалось ворваться в крепость.

Трупы убитых турок высоким, по пояс, валом лежали вокруг крепостных стен. С утра тысячи воронов носились над ними, и их карканье нарушало вдруг наступившую после вчерашнего грохота и шума боя тишину.

Под вечер к Азову подъехали переговорщики. Они просили о перемирии, чтобы убрать тела убитых и предложили Донцам за каждого убитого янычара по золотому, а за начальников по сто серебряных рублей.

Горд был казачий ответ:

— Мы не продаем убитых и не торгуем мертвыми. Не дорого нам серебро ваше и злато, дорога нам слава казачья. Это вам была, собакам, от нас из Азова от Донских казаков и молодцов первая игрушка. Это мы только оружие свое прочистили. Дальше вам хуже будет.

Перемирие продолжалось два дня. Турки хоронили своих убитых, Донцы отпевали в церквах и хоронили на холме своих.

На третий день турки приступили к обложению крепости. Десятки тысяч рабочих молдаван и валахов, руководимых иностранными инженерами, насыпали высокие валы вокруг крепости. На глазах у защитников Азова эти валы становились выше городских стен.

Атаман Наум Васильев собрал гарнизон и вышел из крепости. С оглушительным криком и гиком Донцы бросились на рабочих и прикрывающие их отряды янычар и опрокинули их. Рабочие обратились в бегство. В турецком стане началось смятение. Бегущие рабочие мешали строить полки. Донцы перебили охранный отряд, взяли несколько знамен и 28 бочек с порохом. Порох тут же закопали в валы и подорвали в нескольких местах.

Турки отошли дальше и стали насыпать новый, еще более высокий вал. Вокруг каменной крепости казачьего Азова становилась земляная турецкая крепость. На валы турки ввезли тяжелые пушки и приступили к бомбардировке Азова.

Шестнадцать дней и шестнадцать ночей непрерывно гремела пушечная стрельба. Она была так сильна, что казачий летописец записал, что над Азовом «дым топился до небес».

От тяжелых каменных и чугунных ядер рушились стены Азова, разрушались башни, падали дома. Церковь Иоанна Предтечи была разбита, все постройки вокруг нее были снесены до самого основания. Уцелела от бомбардировки только церковь Св. Николая Чудотворца, стоявшая под горою, куда не долетали ядра.

Донцы порыли глубокие землянки и скрывались в них от ядер.

Когда бомбардировка прекратилась, казаки насыпали на место порушенных каменных стен земляные валы, прорыли 28 подземных ходов и стали делать по ночам вылазки и нападать на турок.

Турки повели свои подземные ходы — началась страшная и трудная подземная война.

Ничто не могло сокрушить силу сопротивления донских казаков. Турки бросали в Азов «немецкие хитрости» — чиненые порохом ядра — прообраз нынешних гранат, кидали раскаленные камни, зажигавшие одежду и дома. Потом вдруг совсем перестали стрелять, и 24 дня подряд бросались открытою силою на штурмы; казаки, и с ними их жены, с большими потерями для турок отбивали эти штурмы.

Тяжело было казакам, не легче было и туркам. Они не знали, что делается в Азове. Перебежчиков от Донцов к туркам не было, а от раненых пленных турки ни обещанием наград и свободы, ни жестокими пытками не могли ничего узнать. Пленные молчали.

Было жаркое, душное лето. От скопления около крепости множества людей, от плохо, наскоро закопанных трупов смрад стоял над лагерем Сераскира паши Гуссейна. Продовольствия не хватало. Раненые и больные умирили без перевязок и ухода. Начались повальные болезни. Паша донес султану, что взять Азов до зимы открытою силою он не может и просил разрешения снять осаду и отойти на время от Азова, чтобы весною начать снова осаду. Ответ пришел скорый и суровый:

— Паша! Возьми Азов или отдай свою голову!

В сентябре Сераскир решил взять Донцов измором. Две недели подряд днем и ночью Азов обстреливался орудийным огнем, и каждый день 10 000 человек кидались на штурм. Каждый день посылались новые, свежие полки.