Историческая неизбежность? Ключевые события русской революции - [91]
Несомненно, принятое в 1920 г. решение продолжить политику продразверстки – насильственного изъятия продовольствия для нужд государства – имело серьезнейшие последствия для Советской республики и ее населения. Оправданность этой политики как чрезвычайной меры военного времени уже ставилась под сомнение в свете улучшающейся военной и политической обстановки, и среди членов партии росло понимание последствий и сомнительной перспективности этого курса. Тем не менее они отказались менять его, и это привело к продлению гражданской войны и голоду, который унес жизни миллионов советских граждан.
На Х съезде РКП (б), прошедшем в марте 1921 г., Ленин внес предложение о прекращении продразверстки и введении вместо нее натурального налога, который должен был зависеть от реального урожая. В Тамбовской губернии разверстку отменили месяцем раньше, но власти хотели скрыть информацию об этом послаблении в мятежном регионе с тем, чтобы не распространять такую политику на всю страну. Когда стало очевидно, что ограничиться одним регионом не удастся, на повестку дня встало прекращение разверстки по всей стране, и в том же месяце Ленин подготовил проект предложения по налогу. Спешности делу добавил мятеж в Кронштадте, начавшийся всего за несколько дней до начала съезда. Взявшиеся за оружие моряки протестовали против неудачной продовольственной политики, и в особенности отношения к крестьянам. Для них мятеж был актом солидарности с рабочими, устраивавшими демонстрации на улицах Москвы и Петрограда в знак протеста против лишений и репрессий со стороны советского режима, и с крестьянами, чьи осажденные деревни были родиной многих мятежных матросов. Пока Красная армия подавляла мятеж в Кронштадте, что стоило ей жизней тысяч солдат, делегаты Х съезда проголосовали за предложение Ленина изменить продовольственную политику.
Теперь, когда над партией нависла угроза, которая, по словам самого Ленина, была, «несомненно, более опасна, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые», прекращение разверстки стало необходимостью. «Мы знаем, что только соглашение с крестьянством может спасти социалистическую революцию в России», – заявил Ленин, выступая перед делегатами Х съезда{273}. Прошло несколько месяцев, и введение натурального налога было подкреплено решением начать декриминализацию рынка, что дало возможность сельскохозяйственным производителям продавать (после уплаты налога) излишки зерна. Как и доказывали Троцкий и другие, это создало стимул к увеличению производства. Конечно, ни Троцкий, ни другие, критиковавшие продовольственную политику до 1921 г., не говорили открыто о рынке, и по своим взглядам они не были на стороне крестьянства. Однако, как справедливо отмечал в своей автобиографии Троцкий, Ленин в марте 1921-го тоже не рассматривал возможность восстановления рынка{274}. Новая экономическая политика обретала четкие очертания в течение нескольких месяцев или даже лет как логическое продолжение сделанных на Х съезде уступок{275}. И нет оснований предполагать, что ситуация не развивалась бы схожим образом, если бы решение о прекращении разверстки было принято годом ранее.
Хотя Троцкий и Ларин ни на Х съезде, ни после него не стеснялись напоминать о том, что давно уже предлагали ввести эти меры, ни один из них не осмелился заявить о том, каких потерь удалось бы избежать – и в первую очередь сколько жизней удалось бы сохранить, – если бы эти меры были приняты раньше{276}. В то же время натуральный налог был «преподнесен» более широким партийным кругам как уступка, как, по словам профсоюзного активиста Давида Рязанова, «крестьянский Брест» (ссылка на Брестский мир – соглашение, сделавшее в 1918 г. возможным выход России из войны, но, по словам самого Ленина, отправившее Россию в «пропасть поражения, расчленения, порабощения, унижения»{277}). В глазах многих НЭП с самого начала был искажением социалистического курса. В последние годы и месяцы жизни Ленин посвятил много времени рационализации того пути, на который поставило Советскую республику принятое им в марте 1921-го решение. Даже сторонники НЭПа, который наконец сделал возможным примирение с крестьянством, защищали его лишь в связи с гражданской войной и событиями 1920 и 1921 гг. В какой-то момент к числу таких защитников принадлежал и Сталин, атаковавший на 13-й конференции РКП(б) в январе 1924 г. (всего за несколько дней до смерти Ленина) товарищей по партии, которые заявили, что она слишком медленно реагирует на события: «Разве мы не опоздали с отменой разверстки? Разве не понадобились такие факты, как Кронштадт и Тамбов, для того, чтобы мы поняли, что жить дальше в условиях военного коммунизма невозможно?»
