Исток - [50]

«А старик действительно прав, слишком хорошо сработал, да еще с таким профессиональным торгашом и хитрецом, как Ахтылысый. Надо будет этот вопрос как-то разъяснить. Может, книга фей поможет, хотя очень сомневаюсь: что точно спросить, я не знаю, а на просто вопросы она дает просто ответы, да еще и издевается, как может...» - размышлял я.

Старик щелкнул пальцами, привлекая мое внимание:

- Что задумался? Пошли. Пора пир начинать, ты, между прочим, зачислен в судейскую коллегию, будешь блюда оценивать.

- Так я ведь не повар и не гурман, какой из меня судья?

- Вот и потренируешься, авось новое что узнаешь. Ну а если нет, просто скажешь, что тебе больше понравилось.

На самом деле судьей я был только номинально, мне просто дали возможность попробовать всё в спокойной обстановке, дабы я потом мог набирать только понравившиеся блюда. На мой абсолютно непрофессиональный вкус всё было очень вкусно, но что может еще сказать человек, который вкус пищи начал ощущать неделю назад? Правда, я всё равно выставлял каждому блюду оценку. И так как я не знал, кто какое блюдо готовил, то делал это без всякой задней мысли. И вышло так, что блюдо травницы мне понравилось больше, чем блюдо торговца. А если бы мой голос учитывался наравне с другими судьями, то победила бы именно она и решающей была бы именно моя оценка.

Ахтылысый смотрел на меня с укором, и в его глазах была видна серьезная обида, кажется, мне не стоит больше ничего у него покупать. Счастливая травница, подбежала ко мне, чтобы поблагодарить за оценку. Ее новое имя было Вотина, я даже не помню, как получилось, что я ей его дал.

- Спасибо, что так высоко оценил мое блюдо!

Передо мной стояла седая женщина, причем, если бы не седые волосы, я бы не дал ей больше тридцати  лет. А так она выглядела за пятьдесят.

- Простите, но моя оценка не считается, это больше дань уважения, чем оценка. И вы всё равно уступили торговцу.

- Да это пустяки, - улыбнулась травница. - Он всё это делал ради достижения «Лучший повар на селе», а теперь его ему не дадут. Номинально-то он выиграл, но миру на «номинально» наплевать, у него свой взгляд на вещи. Приходи завтра в мою лавку, помогу тебе подобрать всё, что нужно в дорогу. У меня не такой богатый выбор, как у лысого, но до того, как его прислала торговая гильдия, я была и торговкой, и травницей. Так что кое-что полезное у меня всё-таки есть. Да и мое разрешение на торговлю, как ни странно, никто не отменял. Обычно, когда приезжает торговец из гильдии, у того, кто его заменял, отзывают лицензию, если, конечно, он сам не лицензированный торговец.

Судя по тому, как блестели глаза у травницы, пока она это говорила, вся деловая часть предложения - исключительно предлог для моего визита. Фигура у травницы отменная, и мой взгляд поневоле постоянно опускался на прилично открытую грудь.

- С удовольствием приду, - улыбнулся я, усилием вернув взгляд к глазам собеседницы.

Вдруг рядом с нами засмеялись, и мы поневоле обернулись посмотреть, что же насмешило двух жителей, стоявших неподалеку. Над столом, где были расположены блюда победителей, летал тотем, он принюхивался, вздыхал и перемещался к следующему блюду. Если я правильно понял происходящее, птица была способна попробовать лишь одно блюдо и сейчас пыталась найти верное решение.

Проследив за моим взглядом, Вотина хмыкнула:

- Ну да, это зрелище стоит того, чтобы на время забыть о делах.

- Ух ты, идея! Огромное спасибо! - поблагодарил я опешившую травницу. - Где тут у меня съемка?

Я начал снимать происходящее. Четыре с половиной минуты страданий обжоры, в которого уже ничего не лезет. Завтра утром проверю, могу ли я показать Меднокрылому, как это выглядело со стороны, и сделаю скрин в момент, когда он это увидит, или даже сниму на видео.

Когда я закончил съемку, Вотина всё еще стояла рядом со мной:

- Как насчет закончить этот пир, выпив лучшего в мире чая?

Естественно, что я не был против, хотя и не ожидал такого прямого предложения у всех на виду. Но все вокруг словно загипнотизированные следили за злоключениями моего тотема.

Мы быстро дошли до ее дома. Понятно, что чай мы так и не попили. Вотина в сексе была неутомима и любила эксперименты. Когда я вышел из ее дома, светало.

Только успел провалиться в сон, как меня разбудил тотем, ему не терпелось отправиться дальше.

- Успокойся ты, петух ненормальный! Я же практически не спал!

Меднокрылый сделал вид, что обиделся на петуха. Ну что же, сам напросился. Как и планировал вчера, я нашел способ показать тотему, что он вчера вытворял, изображение выводилось на стену. Я не знал, что птицы умеют краснеть, конечно, я преувеличиваю, но впечатление я бы описал именно так. Меднокрылый молча вылетел на улицу и уселся во дворе дома, терпеливо ожидая, когда я выйду.

Позавтракав непонятно как оказавшейся на столе едой, я забросил пару яблок из корзины фруктов в мешок и вышел во двор. Меднокрылый, уже отошедший от увиденного, взмыл в небо и начал наворачивать круги над моей головой. Я подозвал птицу вниз, тотем неохотно приземлился напротив меня.

- Нам нужно зайти к травнице и купить кое-что в дорогу, я очень надеюсь, что она уже проснулась после вчерашнего, иначе кое-кто, - я многозначительно посмотрел на тотема, - получит по клюву за то, что разбудил меня без оснований ни свет ни заря.