Источники осознанной жизни. Преврати проблемы в ресурсы - [3]

Все сказанное можно отнести и к жизненным кризисам. Они несут в себе и опасность, и шанс – это очевидно. Но нельзя считать, что опасность и шанс равноправно «сосуществуют» друг подле друга. Шанс имеет более высокий ранг. Это сущностное ядро любого кризиса. Это скрытая в нем ценность. Тот, кто распознает шанс, ясно представляет себе и опасность, которой он может избежать, воспользовавшись этим шансом. Тот, кто распознает опасность, далеко не всегда и не сразу понимает, что у него есть и шанс ее избежать. Если человек в результате кризиса терпит душевный крах, то это значит, что он отклонился от смысла кризиса, не понял заключенного в нем потенциала или, говоря словами Биджана Амини, не смог решить загадку о скрытом смысле. Фильм, показанный на конференции, убедительно это подтверждает. Индус, обращаясь к учителю, в отчаянии кричит: «Я сдохну, как животное… Я убил ребенка. Убил ребенка, понимаешь?» Он совершенно отчетливо представляет себе опасность, которой угрожает ему кризис, – гибель всего человеческого («как животное!») в чувстве вины. Но это не помогает ему увидеть шанс. Лишь когда Ганди указывает, в чем шанс, этому индусу открывается и то, и другое – и гибель, и возрождение. Мгновенно приходит прозрение: во всем его кризисе высвечивается одна центральная точка, один-единственный «полюс», одна ценность – восстановление человеческого в себе. Все остальное – ноль, ничто.

Из этого следует, что плодотворный совет, действенная помощь должны каждый раз вскрывать ту безусловную ценность, которая может оказаться под угрозой в случае отклонения от нее. Задача не в том, чтобы составить целое из двух половинок ситуации, как требует философия полярности, а в том, чтобы обнажить квинтэссенцию, наивысший смысл ситуации и спасти этот смысл от измельчания и искажения. Суть не в равнозначных половинках, дополняющих друг друга, а в постижении иерархии, в познании смысла, проникающего в каждый уголок нашего земного бытия, во все наши радости и страдания, во все противоречия и несообразности наших переживаний, вплоть до самых темных глубин души, граничащих с бездной. Смысл всегда свидетельствует о Логосе («В начале было Слово»)^[1], о Том, Кто Есть («Я есмь Сущий»)^[2], которому ничто не может быть равноценно. Потому что все существующее – ниже Его. Однако все, что к Нему обращается, получает Его благодать и избавляется от опасности отклонения.

Черпать силы в обретенном смысле

То, без чего нельзя дышать

Жизненные ценности, смысл жизни – это неиссякаемый источник сил. Одно из направлений в современной психотерапии, которое подробно занимается вопросами смысла и ценностей, – логотерапия. Ее родоначальник выдающийся психолог Виктор Э. Франкл. В то время как все появившиеся на заре XX века концепции так или иначе вращались вокруг человеческой потребности во власти, сексе и удовольствиях, Франкл сделал по-настоящему новаторский шаг, выдвинув на первое место стремление человека к наполненной смыслом жизни и положив это стремление в основу лечения страдающих и отчаявшихся людей. Лишь значительно позднее, уже в конце XX века, результаты поперечных и продольных (лонгитюдных) исследований подтвердили, что люди, понимающие, в чем смысл их жизни, гораздо лучше справляются с проблемами и несчастьями, чем те, которые не видят для себя никакой осмысленной перспективы и не имеют собственной шкалы жизненных ценностей.

Смысл можно сравнить с воздухом: о нем вспоминают только при его отсутствии. Когда воздуха для полноценного дыхания достаточно и к нему не примешиваются неприятные запахи, никто о нем не думает. Точно так же и со смыслом – люди посвящают себя делу, уходят в работу с головой, если убеждены, что она имеет смысл. Но стоит появиться сомнениям, как целесообразность деятельности тут же ставится под вопрос, и человек рано или поздно начинает «задыхаться» – по аналогии с нехваткой воздуха. Что-то в нем восстает против продолжения, какой-то внутренний голос требует прояснения ситуации. Или ее изменения. А возможно, и полного прекращения работы. И если по каким-либо причинам человек не сможет или не отважится последовать своему внутреннему чувству, его душа сожмется, словно в приступе удушья. Сравнение смысла жизни с воздухом весьма удачно: и то, и другое невидимо, почти незаметно, не стоит ни копейки и жизненно необходимо нам.

В ходе исследований, подтвердивших правоту Франкла, были выявлены и дополнительные детали: оказалось, что в отношении к смыслу жизни существуют возрастные отличия. Молодые люди сильнее привязываются к обретенным смыслам, чем пожилые, проявляют бо́льшую готовность приспособить их к меняющимся обстоятельствам – а это фактор риска, который нельзя недооценивать. В свою очередь люди старшего поколения, успевшие за свою жизнь перебрать немало вариантов, по сравнению с молодыми гораздо чаще и легче расстаются с найденными смыслами – и в этом заключается фактор риска для пожилых. Риски влияют на возникновение различных конфликтов и кризисов – например, кризиса среднего возраста, кризиса веры, кризиса идентичности, кризиса партнерства и т. д. – и серьезно усугубляют их.