Источник - [44]

Повеяло прохладой, и воздух стал свеж и прозрачен. Из-под земли выбились два лиловых ростка и стали расширяться, приобретая форму бутонов болотной красавки. Миг и лепестки раскрылись, обнажив два кресла сотканных из прозрачных стеблей.

Подавая пример, старик сел. Вальдрес глубоко вздохнул и последовал приглашению. Между ними появился небольшой столик с кувшином и двумя бокалами. Атиш ти-Вару взял один, а другой протянул магу.

— Угощайся.

Вальдрес принял и мнительно провёл ладонью над бокалом. Раз, другой — тишина.

— Не бойся, не отравлено, — альбинос усмехнулся.

Маг посмотрел на него из-под бровей и аккуратно пригубил. И тут же его брови взмыли вверх. Он решил, будто надкусил плод татаки, что было невозможно. До сих пор ещё ни одному магу не удалось выжать сок из этих плодов так, чтобы в нём сохранились все полезные свойства магического фрукта. Сок всегда получался кислый, с неприятным привкусом плесени и по большому счёту бесполезный. Но бокал в руке говорил об обратном.

С губ сам собой сорвался вопрос:

— Как?

— Источник Ирр… — загадочно ответил альбинос.

— И что же он такое этот источник?

Некоторое время Атиш ти-Вару молчал, по-видимому, что-то для себя решая. Наконец уста его разомкнулись:

— Что ж, видимо, настала пора ответов. Устраивайся поудобней, мой мальчик, разговор будет долгим.

Он поёрзал в кресле, хлебнул напитка и начал рассказ. И чем дольше говорил, тем сильней Вальдресу становилось не по себе. Как человек трезво мыслящий он понимал — с такими знаниями из леса не выпустят. Но не слушать не мог, потому что знания, полученные от альбиноса, стоили того, чтобы отдать за них жизнь.

— С тех пор как в основу Мироздания был заложен первый камень, прошло немало времени. Миры рождались, жили и умирали, уносясь в бескрайнее пространство первозданного Хаоса. Но как нельзя время повернуть вспять, так и миру не дано свернуть со своей дороги иначе может произойти непоправимое… Однажды чужой мир, сбившись с пути, столкнулся с моим в одной точке времени и пространства. Последствия этого столкновения были ужасны — реки кипели, горы рассыпались на миллионы песчинок, плодородные равнины превращались в бесплодные пустыни. Миру была нанесена смертельная рана, и даже верховный бог Иррилий смог лишь отсрочить неминуемое.

Альбинос замолчал. Вселенская скорбь отразилась на челе старого менк`оул. Пауза затянулась, и Вальдрес решил нарушить молчание:

— Твой мир погиб?

Старик тряхнул головой, прогоняя воспоминания, и поднял взгляд.

— Да, Вальдрес, погиб. Так же как и тот, что сбился с пути.

— Значит Источник из твоего мира?

— Чтобы ответить на этот вопрос придётся немного рассказать обо мне. Я последний из расы онгувов, что жила в мире под названием Эршах. Не буду вдаваться в подробности его устройства, просто скажу, что верховным богом у нас был Иррилий. Онгувы служили его жрецами, но для народов Эршаха мы были младшими божествами. Так сказать гласом Иррилия.

— Вы тоже маги?

— Нет. В нашем мире не было магии, какой её знаете вы. Иррилий давал нам силу, с помощью которой мы могли созидать…

— Но как бог делился с вами силой? Неужели такое возможно?

— Вальдрес, мальчик мой, я умышленно называю Иррилия богом, чтобы тебе было понятнее. Это не ваши зарвавшиеся мальчишки, возомнившие себя невесть кем. За пределами Хигиона встречаются сущности древней и могущественнее Сетт`иллиса с его братцем. На самом деле он был, скорее, сердцем нашего мира, своего рода источником жизни Эршаха. Он был един и в то же время многообразен. Его духовные нити пронизывали каждую пядь нашего мира. Высоко в горах находилась точно такая же чаша, что ты видел в лесу, но только во сто крат величественнее — её пламя подпирало само небо. С её помощью мы приобщались к силе Иррилия. После столкновения, когда скрепы мира стали рушиться, верховный попытался удержать расползающееся мирозданье, но сил хватило лишь отсрочить гибель мира. Видя, как исчезает всё, что он так любил, Иррилий явил нам последнюю волю. Даже не волю, а подсказку как можно спастись. Вот только цена оказалась неподъёмной. Понадобилась кровь почти всего моего народа, чтобы пробить брешь в ткани бытия и проложить тропу в ваш мир. Почти из тысячи онгувов спаслось лишь шестеро. Подавленные и сломленные мы очутились в Хигионе. Какого же было наше изумление, когда выяснилось, что каждый из нас вынес частичку Иррилия в себе. Мы скрылись в озере, что восточнее нынешнего Халифата и принесли себя в жертву, дабы высвободить божественный разум…

После продолжительной паузы альбинос продолжил, уперев взор куда-то вдаль:

— Когда-то меня звали Хешшах. Я тот, кто впитал осколки Иррилия и дал ему новую жизнь…

— Но как… как тебе это удалось? — от новых знаний голова Вальдреса пошла кругом. Открывшаяся картина мира будоражила воображение.

— Минуты дни и годы я вплетал эти осколки в энергетические потоки вашего мира. Времени понадобилось трижды свернуться в кольцо, чтобы из семени некогда могущественного разума забил новый Источник. Я назвал его Ирр в память о моём народе. И как Хигион теперь нуждается в силе Источника, так и Источник зависит от энергии вашего мира. Ведь это именно он даёт вам то, что вы называете магией.