Истинный меч. Долг выбора - [34]

Шрифт
Интервал

- Как было указано в сводке докладов наших агентов. Мы можем с достаточной уверенностью говорить о том, что инициатором этих проблем является орден "Пламенных Сердец". Мы полагаем…

Глава 22

- Проклятье! – не удержавшись, император с силой ударил по столу, от чего проекция мигнула. – Опять они! Последние восемь лет я то и дело слышу, как они гадят мне во всем! – взревел мужчина. – Вы! – он указал на начальника внешней разведки. – Где результаты вашей работы?! Почему они до сих пор не уничтожены!?

Подтянутый мужчина, виски которого уже посеребрила седина, невозмутимо выдержал гнев своего императора и спокойно ответил:

- Ваше Величество, очень сложно ликвидировать организацию, которая насчитывает около тысячи лет существования. Но поверьте, мы делаем все, что в наших силах. Аналитики утверждают, что ситуация скоро нормализуется.

- Вы испытываете мое терпение. – Прорычал тот, на что мужчина лишь сдержано кивнул.

- Я могу продолжать? – выдержав паузу, спросил пожилой адмирал. Император безразлично махнул рукой, падая обратно в кресло.

- По причине общественных волнений и забастовок перекрыты врата Киллианской и Аксиринейской систем. А как мы все с вами знаем, - он обвел участников совещания взглядом. – Это основные торговые пути этой области…

Перебивая докладчика, в зал влетел один из личных помощников информационной службы императора и подбежал к нему. Наклонившись к его уху, он зашептал.

- Это точно? – правитель повернул голову к прибывшему, тот кивнул. – Где они сейчас? – наливаясь краской, просипел Император.

- Покидают систему Каррера Свободных Федераций, направляются к ближайшим вратам, Ваше Величество!

- Чего они хотят взамен?

- Этого они не сообщили.

- Элларианна, - обратился он к единственной женщине за столом. – Свяжись с Юстирианским посольством. Делай все что хочешь, но он мне нужен! - женщина непонимающе кивнула и спешно выбежала из зала.

- Все в порядке, Ваше Величество? – спросил контрразведчик.

- Все просто замечательно, - сложив пальцы домиком, ответил тот. – Твой очередной прокол. Но я его прощаю… – мужчина невозмутимо кивнул.

***

Было слышно, как по тюремному коридору, скрытому за дверями камеры, разнесся звук тревоги и к горлу тут же подскочил отвратительный рвотный комок.

- Ммм… – Эверетт сглотнул его.

- Да, – согласился Эрик. – Кажется, мы только-что вышли из гиперпространства.

Их заключение длилось уже вторую неделю. После того как Эверетта подвергли мозговому сканированию, допросы прекратились. С ними не велось больше никаких разговоров. Все контакты были ограничены лишь приемом пищи и посещением санитарных заведений. Они были разделены и находились в камерах по двое, не зная, что происходит с остальными и куда они направляются. Это продолжалось уже две недели, и они были морально измотаны.

Силовое поле шлюза отключилось, и дверь за ним отворилась. Звеня стальными цепями, в камеру вошли двое тяжело экипированных бойцов.

- Лицом к стене, руки за спину! – потрескивая голосовой связью, прорычал один из них и довольно жестко швырнул Эрика в стену.

- Эй! – возмутился парень.

- Молчать! – его ударили по ногам и сразу же, пока тот пытался подняться, нацепили наручники. Второй боец в это время держал Эверетта на мушке, не давая ему пошевелиться.

- Этого тоже, – сказал другой страж и Эверетта сковали. – Отлично. Теперь не дергайтесь, иначе будет больно. – Казалось, что он наслаждается моментом.

Из небольшого кармашка охранник достал устройство видом и размером напоминающее небольшую монету и приложил к виску Эверетта. Звуки и зрение тут же отключились. Теряя ориентацию в пространстве, он зашатался, но его жестко удержали под руки.

Закончив все приготовления, их грубо схватили и, толкая перед собой, повели вон из камеры. Помня, чему его учили, Эверетт попытался мысленно отвлечься в попытках успокоить сердцебиение. Но подсчет шагов не дал результата, с каждой минутой тревога росла все больше.

Наконец они остановились и их уперли лицами в холодную металлическую стенку. Эверетт чувствовал, что рядом с ним есть еще кто-то, наверное, его товарищи. «Кажется, нас всех собрали вместе» – подумал он. – «Но зачем?».

Его снова жестко схватили и потащили вверх по лестнице. Пытаясь представлять ее у себя в голове, он старался не споткнуться. Холод близкого космоса и вот его с силой кидают в противоперегрузочное кресло, туго пристегивая к нему.

Стоящие на стапелях три челнока, загрузив в себя людей, взревели реактивными турбинами и медленно один за другим покинули ангар, проходя сквозь атмосферные щиты, прямо через распахнутые створки.

В открытом космосе они заложили крен в правую сторону и направились к огромному неправильной формы астероиду. Вместе с остальными он крутился в широком поле гигантских камней возле планеты, которая по астрономическим меркам лишь совсем недавно начала свою жизнь.

Минуты полета тянулись. Маневрируя между небольшими камнями, суда наконец вышли к своей цели, в центре которой находились большие створки ангара. Они поползли в сторону, впуская в себя замедляющиеся челноки. Спружинив на посадочных платформах, челноки приземлились. Охранники принялись кричать и поднимать людей со своих мест, подгоняя к выходу.


Еще от автора Владислав Степаненко
Пепел дорог судьбы

Древний ритуал был прерван в самый неподходящий момент. Накопленная эфирная энергия, не найдя выхода, ринулась в другие миры. Путь на Землю для ужасных астральных сущностей был открыт. И нет во всем мире ничего для них желанней, чем вкус незапятнанной души живого организма. Главный герой оказался одним из тех, кому повезло. Пройдя сквозь пространство и время, он сохранил своё «Я» и очутился в другом мире. Книга начинает свой рассказ спустя 15 лет после появления людей в мире Сарнак. Одиночество. Дружба. Любовь.


Рекомендуем почитать
Не от мира сего

Два студента-друга по дороге из ночного клуба домой случайно попадают в аварию. Очнувшись, обнаруживают, что находятся не в больнице, а в тюрьме Её Императорского Величества.Парням приходится очень нелегко. Мало того что их считают шпионами короля Северных Земель и готовят к смертной казни, так ещё в них влюбляются фрейлины императрицы.Друзья ставят перед собой цель: выбраться из этого мира и как можно скорее. Но не всё так просто, как может показаться на первый взгляд...


Укушенная

Карла всегда являлась для одноклассников предметом розыгрышей и издевательств. Обучаясь в университете родного города, она продолжала терпеть насмешки. Девушка мирилась со всем, что выпадало на её долю. Во время крутой вечеринки, куда пригласили Карлу, пьяная компания студентов, изнасиловав её, решили, что убили. Испугавшись наказания, они решают избавиться от тела, затеяв опасную игру. Сможет ли Карла отомстить? Выйдет она победителем? Запутавшись, не потеряет остатки человечности?


Снежана Огневич. Два верования

Русская боярыня воспитанная в монастыре, приезжая домой попадает в водоворот политических интриг от которых приходится бежать. Ее преследуют очень навязчивый ухажер, наследный принц Франции. Но боярыня молода и упряма, поэтому несносному кавалеру придется хорошо " побегать" что бы добиться расположения девицы.


Хранители. Часть 1. Начало истории

Однажды мир простой девочки резко изменился. В девять лет она узнала что сказка которую ей читают каждую ночь более чем реальна и она очень скоро станет там новым персонажем .Её ждут приключения, опасности и различные испытания. А как она будет выбираться из этих передряг вы прочтете на страницах моей книги. И поверьте мне, скучно вам точно не будет.


Бал у Князя или невероятные приключения Нежданы Приваловой

Небольшой, в смысле, очень маленький роман, с прологом и эпилогом.О чем он? О девушке Неждане, и о том, что если тебя пригласили на встречу Нового Года в роскошный загородный особняк, это совершенно не значить, что туда тебе и дорога.Очень легкая сказка, для тех кто верит в чудо и Магию Новогодней Ночи.


Солнечная пыль. Сборник стихов

Восток, своей очаровательной медлительностью и бьющей через край энергией, этот жаркий и пряный котел, где смешались сотни народов и культур, корнями врос в мое сердце и душу. А что такое поэзия, как не отпечаток смертной души? Поэзия – это всегда правда, глубоко личная и глубоко печальная, а иногда – радостная, как сама жизнь.