Истинные Имена - [12]
– Минутку! Я этого не говорил. Я понимаю, что это беспрецедентная мера, но ведь и ситуация исключительная. И вы всё равно знаете моё Имя. Этого мне никак не обойти.
Жаба снова остекленела глазами, но теперь только на пару минут.
– Мы вернёмся к этому вопросу. Нам нужно ещё многое проверить в ваших теориях, прежде чем мы свяжем себя любыми обязательствами. А пока что вы отстранены от работы впредь до дальнейшего уведомления.
– Погодите! – Что будет делать Эри, когда он не появится в условленном месте? Если он не вернётся в замок через три-четыре часа, остальные точно узнают о секретном выходе.
Жаба была неумолима.
– Я сказала, что вы отстранены, мистер. Мы требуем, чтобы вы немедленно вернулись в реальный мир. И вы останетесь там до дальнейших указаний с нашей стороны. Ясно?
Волк свесил голову, как побитая собака.
– Да.
– Отлично. – Жаба кое-как вскарабкалась на край просевшей кувшинки и бултыхнулась в воду. Через пару секунд мистер Скользки последовал за ней.
Возвращение напоминало пробуждение от полуденной дремоты; вот только время было за полночь.
Роджер Поллак встал и потянулся, разминая одеревеневшие мышцы. Он отсутствовал почти четыре часа – больше, чем когда-либо прежде. Обычно его внимание рассеивалось через два-три часа. Он не собирался пичкать себя лекарствами, так что это поневоле ограничивало его пребывание на Ином Плане.
Силуэты сосен за панорамным окном чернели на фоне Млечного пути. Он приоткрыл фрамугу и прислушался к ночным птицам. Весна подходила к концу; ему нравилось воображать, что на севере виден тусклый полярный рассвет. Скорее всего это был всего лишь Новый Орлеан. Поллак нагнулся к оконному стеклу и взглянул на небо, где Марс сошёлся с Юпитером. [3] Трудно было представить, чтобы угроза его жизни исходила настолько издалека.
Поллак сохранил заклинания, добытые в последнем сеансе, отключил систему и упал в постель.
Следующие утро и день Роджера Поллака тянулись как никогда долго. Как они свяжутся с ним? Снова приедут громилы на чёрных «Линкольнах»? Что сделала Эритрина, когда он не вышел на связь? В порядке ли она?
А проверить не было никакой возможности. Он мерил шагами свою крошечную комнату из угла в угол, позабыв о сюжетных линиях романа, над которым работал. Стоп, но ведь способ есть! – осенило его. Он посмотрел на старую дата-панель. Вирджиния приказала держаться подальше от Иного Плана. Но что они могут возразить против обычной дата-панели, нисколько не сложнее тех, которыми пользуются миллионы офисных работников по всему миру?
Он уселся за панель, стёр пыль с экрана и планшетов. Неловко набрал полузабытые последовательности символов и просмотрел бегущий по экрану поток новостей. Несколько запросов – и он выяснил, что за ночь не случилось никаких заметных бедствий и что мятеж в Индонезии поутих. (Уайли Дж. ещё не стал королём.) Никаких сообщений о насильственных смертях известных вандалов данных.
Поллак зарычал. Он успел забыть, как невыносимо нудно смотреть на мир через дата-панель, даже с аудиовыходом. На Ином Плане он бы почерпнул ту же информацию за несколько секунд, так же мимоходом, как простой смертный бросает взгляд за окно, чтобы узнать, не идёт ли дождь. Он сбросил последние двадцать четыре часа всемирной доски объявлений в свою домашнюю область памяти и принялся их просматривать. Доска объявлений идеально подходила для анонимной переписки: сообщения мог добавлять кто угодно, они автоматически индексировались по заголовкам, отправителям и целевым аудиториям. Если скопировать всю доску и провести поиск локально, в протоколах не останется никаких намёков на то, что именно его интересовало. Публиковать сообщения, не оставляя следов, было так же несложно.
Как всегда, там болтался десяток-другой посланий для мистера Скользки, большинство от фанов; среди вандальских сообществ Ковен пользовался наибольшей славой. Ещё несколько были для других мистеров Скользки. При пяти миллиардах населения Земли – ничего удивительного. [4]
А одну из заметок оставил Почтарь, так значилось в поле отправителя. Поллак вывел сообщение на экран. Сплошные заглавные буквы, ни цвета, ни звука. Как и все послания Почтаря, оно выглядело так, будто вышло из невероятно древнего устройства ввода-вывода:
ТЫ МОГ РАЗБОГАТЕТЬ. ТЫ МОГ ПРАВИТЬ. А ТЫ УСТРОИЛ ЗАГОВОР ПРОТИВ МЕНЯ. Я ЗНАЮ О СЕКРЕТНОМ ВЫХОДЕ. Я ЗНАЮ, КАК ТЫ УШЁЛ ПО-ВОЛЧЬИ. ВЫ С КРАСНОЙ – ТРУПЫ. ТОЛЬКО ПОКАЖИТЕСЬ НА ЭТОМ ПЛАНЕ, И БУДЕТ ИСТИННАЯ СМЕРТЬ. ВАШИ ИМЕНА УЖЕ ПОЧТИ У МЕНЯ.
***** ИЩИ МЕНЯ В НОВОСТЯХ, СОПЛЯК *********
«Блеф, – подумал Роджер. – Стал бы он рассылать угрозы, будь у него взаправду такие возможности». Но в животе у него что-то оборвалось. Почтарь не должен был знать о волчьей маскировке. Он что, перехватил связь мистера Скользки с федами? Если так, то он и правда мог добраться до его Истинного Имени. А в какую беду попала Эри? Что она сделала, когда он не прибыл на встречу в Третьем ретрансляторе?
Быстрый поиск не принёс никаких записок от Эритрины. То ли она искала его на Ином Плане, то ли её отсекли так же основательно, как и его.
Он всё ещё переваривал новости, когда раздался телефонный звонок. Он ответил:
Создание интеллекта, превосходящего человеческий, произойдет в ближайшие тридцать лет. …Это та самая точка, где наши прежние модели перестают работать, и в свои права вступает новая реальность. Как приближение Сингулярности повлияет на человеческое мировоззрение? И что случится в течение пары месяцев (или пары дней) после этого? В моем распоряжении есть только аналогия, на которую я могу указать: возникновение человечества. Мы окажемся в постчеловеческой эпохе…– это цитата из программной статьи Вернора Винджа «Грядущая технологическая сингулярность», одной из самых часто упоминаемых работ об искусственном интеллекте за последние 25 лет.
«Глубина в небе» в чем-то продолжает, а в чем-то и предваряет «Пламя над бездной», книгу-сенсацию, удостоенную премии Хьюго и признанную наиболее значительным произведением 90-х годов ХХ века в жанре космической саги.Над вселенной может пролететь тысячелетие, но приключения Фама Нювена, легендарного героя Людского Космоса, не заканчиваются – ибо время над ним не властно!Данный роман также удостоился премии Хьюго в 2000 году.
Вернор Виндж – один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много – романы «Мир Гримма» и «Острие» и цикл «Сквозь настоящее», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Пламя над бездной» занимает среди написанного Винджем особое место. Это – роман-сенсация, роман, который сразу же после публикации был удостоен премии «Хьюго» и признан наиболее значительным произведением 90-х годов в жанре космической саги.
Спустя почти двадцать лет Вернор Виндж создал продолжение своего незабываемого шедевра «Пламя над бездной». А на планете Когтей прошло десять лет со дня катастрофы, которая уничтожила человечество наряду с неисчислимым множеством иных разумных рас Запределья, загнав маленькую горстку людей и парочку мыслящих кораллов-наездников в диковатый мир стайных разумов. К моменту появления людей цивилизация Когтей примерно соответствовала Средневековью Старой Земли. На помощь кораблю Высокой Лаборатории, в последнем отчаянном рывке спасшему более сотни человеческих детей от Погибели, пришел экипаж «Внеполосного-II», корабля из верхних Зон Мысли.
Вернор Виндж — один из самых интересных писателей-фантастов, человек, которого называют «самым серьезным автором остросюжетной прозы». Он написал не так уж много — романы «Мир Гримма», «Острие», «Пламя над бездной», «Глубина в небе» и цикл «Сквозь время», однако каждое из его произведений имело огромный успех. «Сквозь время» занимает среди написанного Винджем особое место. Это — романы об абсолютной власти, которая развращает абсолютно. Роман о «войне за свободу и независимость». Только — что такое свобода и что такое независимость? Это — будущее, продуманное до последней мелочи, и научная в лучшем смысле слова фантастика, слитая воедино с футуристическим триллером.
«Пламя над бездной».«Глубина в небе».И теперь – «Дети Неба».Научно-фантастическая сага, самое популярное детище Винджа, произведение, открывшее новые горизонты в жанре НФ и до сих порождающее бесчисленные дискуссии. Им восхищаются лучшие фантасты современности – Грег Бир и Дэвид Брин. Его единогласно сравнивают с легендарным циклом «Гиперион» Дэна Симмонса.Но теперь соратнице и возлюбленной Фама Нювена предстоят новые, смертельно опасные приключения на планете Стальных Когтей.Начинается противостояние обязательств и стремлений, доверия и обмана, великих страстей и мелких расчетов.А над планетой дамокловым мечом нависает флот вернувшейся Погибели…