Истинное восприятие. Путь дхармического искусства - [34]

Мы можем перенаправить свою лояльность от смерти к жизни. В таком случае искусство становится живым непрекращающимся потоком и воспринимается как вечный процесс. Сначала у кого-то появляется идея. Сперва идея подаётся на очень раннем, зародышевом этапе. Она начинается как семя, но затем эта зародышевая сущность начинает прорастать и пускать побеги. По мере развития и роста на ней появляются маленькие бутончики цветов. Эта концепция искусства основывается на идее жизни. Главный момент здесь состоит в том, что в твоём понимании жизни присутствует ощущение её непрерывности.

Если ты знаешь, кто ты, что ты, где ты и тебе есть что сказать по этому поводу, ты можешь поделиться этим с другими людьми. Это нормально. В этом нет ничего плохого, до тех пор, пока ты не захочешь начать это рекламировать. И даже если ты хочешь рекламировать свои открытия-зародыши, не выдавай всё сразу. Выдать сразу всё – большое искушение, ведь это доказывает твои заслуги, твою мудрость, твою артистичность.

Но, согласно буддийской традиции, при общении с миром можно лишь сделать намёк, просто указать общий заголовок. Это зависит от твоей позиции. Если тебе ужасно хочется что-то продемонстрировать миру и ты этого добиваешься, тогда твоё произведение искусства мертво. Но если ты подаёшь свою работу как совершенно цельное сообщение, не выдавая при этом на-гора всё до последнего слова, то ты дал публике лишь кусочек того, что мог бы сказать. Следовательно, в умах людей она всё ещё плодородна, и есть пространство для её раскрытия. Таково живое искусство.

Если начать разъяснять свою работу сверх необходимого, то это превращается в извинения. Это навевает скуку, потому что аудитория уже уловила нить, а ты всё топчешься на месте. И к тому же ты начинаешь искать в своей работе недостатки. Думаю, проблема в том, что люди боятся, что их могут проигнорировать, что их постигнет неудача, поэтому они и выдают всё, что знают, все точки отсчёта и системы координат, одним махом. Такая позиция бедности или неудачи превращает твою драматургию в грязь, поэзию – в мусор. Обычно чувство недосказанного, но подразумевающегося людям понятнее и ближе. И это не значит, что ты утаиваешь правду, ты просто остаёшься честным и одновременно радостным в том, что ты хочешь сказать. Тогда искусство становится живым процессом.

Неагрессивность не означает никаких предписаний или ограничений. Неагрессивность – это продукт пробуждённой реализации. Бодрствуя в дневное время, ты обычно не чувствуешь заторможенности. Ты просто живёшь повседневной жизнью, потому что бодрствование и сон – разные состояния. И, конечно же, ты не пытаешься уснуть в разгаре своей дневной деятельности. Но в то же время ты не чувствуешь, будто тебя в чём-то ограничивают, так как ты не спишь. Неагрессивность – это органический процесс, а не дисциплина или моральные обязательства. Неагрессивность – это видеть сквозь пелену агрессии и понимать, что есть и другие способы быть активным и эффективным, кроме агрессивности; это осознание новой стороны энергии.

Что касается практики медитации, то мы выполняем её либо на простом, прозаическом уровне, либо же с очень глубоким религиозным и философским подтекстом. Этот подтекст автоматически становится догмой и верованием, которое становится очень конкретным верованием. В силу его конкретности ты должен защищать это верование. И его защита становится агрессией. Качество неистовости – противоположность этого, или продолжение этого действия, но без агрессии. Определение неистовости, в сущности, это чувство юмора. В этом случае юмор – это не высмеивание или передразнивание кого-либо или чего-либо. Наоборот, это жест признания ценности. То есть вещи не так тяжелы, как мы думаем, а как бы парят над землёй и кажутся весёлыми, смешными, стремительными и прозрачными.

В то же время юмор – не что-то случайное и бессистемное. Бессистемный подход к жизни зачастую является следствием застенчивости, стеснительности и напряжения, и потому тебе хочется «перевести стрелки» и переключить внимание на какую-то другую ситуацию. Но это переключает также и концентрацию отношения и энергии, так что это, по сути, глупо, а не мудро. Юмор – это не покупка игрушек для своих детей, что само по себе довольно радостно, если только игрушка не оказывается чрезмерно дорогой. И это не уровень дешёвого мира пластика и плюшевых мишек. Он возникает из восторга и чувства праздничности. С такой точки зрения чувство юмора очень прозрачное; и одновременно очень определённое. У него есть собственная основа и здравомыслие.

Неистовость – это бесстрашие в своём праздновании жизни и чувстве юмора. Иногда она может быть немного абсурдной и упрямой, но для данного подхода подобная эксцентричность необходима. Опять же, пока в ней нет привкуса агрессии и показухи, всё довольно просто. Убеждённость приносит бесстрашие, неистовость и чувство юмора. А это глубинное чувство небытия и отсутствия основы поднимает вопрос агрессии в практике искусства.

Работая с агрессией, мы не можем чётко делить себя на профессиональных художников, художни-ков-любителей и практиков медитации. В то же время можно быть и тем, и другим, и третьим одновременно. Эти области связаны друг с другом. Дхармическое искусство не занимается обучением художников в буддийской системе и в нём нет приёмов для этого. Но нам необходимо сделать своё отношение к искусству более широким. Это общество особенно тяготеет к подробной категоризации всевозможных стилей и дисциплин, что выглядит довольно неуклюже и лишает свободы.