Истинно арийский попаданец. Книга 2 - [27]

Вот в этом и есть наша самая главная и очень неприятная проблема, мой дорогой Рейнхард – согласился с ним шеф Абвера.

Более того, им нетребовалось – Канарис произнес это по слогам – тратить время на попытки понять – кто то, достаточно компетентный, работал с ними, по крайней мере, на уровне консультаций.

Гейдрих с сомнением побарабанил пальцами по столешнице – вы делаете такой вывод только на анализе искореженных взрывом обломков радиоустройств!?

Все остальное, с чем мы сталкиваемся у русских, это, в основном, модернизация вполне нам известных машин.

Боже мой, конечно нет.

Причем именно эта модернизация пугает специалистов, которым дана вся информация по этой проблеме, больше всего.

Понимаете, вполне можно предположить, что у русских появился какой ни будь гений в области радио и, убедив политиков, сделал удивительный прорыв в этой науке.

История знает подобные примеры.

А вот когда десятки практически не связанных между собой образцов военной техники, которые в течение длительного времени подвергались только косметическим изменениям неожиданно и одновременно модернизируются, причем во всех этих устаревших машинах реализуются идеи, которые в наше время или неизвестны или не используются в подобных целях – это уже вызывает серьезный вопрос. Вопрос о том – кто стоит за такой модернизацией!?

Причем обратите внимание – нет неудачных или промежуточных образцов – сразу получается необходимый конечный результат.

Просто на основе полученной информации на таком уровне выполнить работу невозможно.

Для этого нужно знать нечто более значимое, чем пригодные для этого прогрессивные идеи. Исполнитель или исполнители, что более важно, должны знать все проблемы, с которыми ранее сталкивались при реализации этих идей – Канарис опять выделил голосом ключевой, по его мнению, момент.

Шеф СД медленно, как бы перекатывая во рту каждое слово, задумчиво спросил – вы, конечно, пробовали получить информацию от "пришельца" по этим машинам …?

Из за проблем в Белоруссии у меня не было возможности просматривать все сотни страниц этих допросов.

Да, конечно, и как раз те детали, которые вызвали наибольший интерес у привлеченных мной специалистов, вызвали у него наибольший поток словоизлияний и удивления от того как мы не понимаем таких простых вещей.

Понимаете, мой дорогой Рейнгард, для этого мальчишки, в отличие от лучших военных инженеров Германии, абсолютно естественно: что механик водитель не сидит, а практически лежит на спине при управлении танком; что на танке стоит гладкоствольное орудие большого калибра; что снаряды автоматически подаются в камору; что двигатель стоит поперек корпуса и объединен с коробкой передач.

Для него это настолько естественно, что на вопрос – "а почему так!?" – он, с удивлением, отвечает – "а в мое время всё так делают!", и начинает рассказывать, ну например, о свое дешевой, купленной со вторых рук машине, у которой двигатель стоит вот именно так, поперек, и объединен в единый узел с коробкой передач.

Более того, у специалистов сложилось мнение, что за всеми этими модернизациями стоит один человек – чувствуется определенный, вполне сложившийся стиль.

А насчет новых машин – у нас есть основания считать, что они уже есть.

Несколько выживших летчиков дальней авиации рассказывали, что их разведчиков, летящих на запредельной высоте, атаковали неизвестные им машины русских, имеющие полное преимущество по всем параметрам. Этим пилотам удалось уйти в сплошной облачный фронт и вернуться на свои аэродромы только чудом.

… Скажите Вильгельм, ваша служба пробовала вычислить этого "чужака"!?

Да, мы серьезно работаем над этим, но вы же знаете, с какой маниакальной подозрительностью русские прячут все свои секреты.

Но мы, в определенно мере смогли воспользоваться тем, что они, компенсируя нехватку квалифицированных специалистов стали использовать западных инженеров, нанятых по контракту.

Гейдрих внимательно посмотрел на Канариса – У вас есть среди них агенты!?

…Нет, как ни странно, они хорошо подобрали людей. Но западные специалисты более открытые и среди них циркулируют определенные слухи, которыми мы вполне смогли воспользоваться.

Рейнгард, хорошо знавший, что иностранные специалисты в России работают в полностью закрытых городах и не имеют никаких внешних контактов, не стал обращать внимание адмирала на допущенное им логическое несоответствие.

… Анализируя их сплетни, мы обратили внимание на одну, достаточно странную фигуру. Во всех случаях, когда возникали сложные технические проблемы или рассматривались неоднозначные технические решения, а, в отдельных случаях и когда возникали конфликты или непонимание с иностранными специалистами, появлялась довольно колоритная фигура – некий Геста.

Имя или псевдоним явно испаноязычные; по заключению филологов – скорее псевдоним, означающий, на сленге мексиканос, незваного гостя или праздного гуляку. Рост, примерно, 178см; возраст около 55-58; очень массивен, но явно без лишнего жиру и в хорошей физической форме.

Основной язык общения русский, но достаточно хорошо владеет несколькими иностранными языками.

Всегда одет в полувоенную форму, хотя не имеет никаких знаков различия. Обычно приходит в сопровождении местного офицера НКВД, курирующего проект и одного из старших кураторов. При решении технических или организационных вопросов, его мнение никогда не оспаривается, хотя он явно предпочитает не принимать окончательное решение, а последовательно подводить к нему специалиста, с которым работает.