Истинная кровь - [3]

— А мне снился ты, — прошептала она.

— Если сейчас заснешь — я буду сниться тебе снова, — сказал король и поцеловал ее пальцы.

— Зачем мне сон, когда ты рядом?

— Затем, что тебе нужен отдых.

Но, кажется, королеве совсем не нужен был отдых. Она окончательно проснулась, и во мраке глаза ее блестели ярко. Она придвинулась ближе к Мишелю и игриво проговорила:

— Смотря какой!

— Я знаю, какой, — уверенно заявил король. — Крепкий сон!

— Да, да. Такой, как после секса!

— Похоже… Спокойной ночи, Мари, — Мишель прижал ее к себе чуть крепче и закрыл глаза, заставляя себя дышать ровно.

Она же наоборот — засопела и завозилась возле него, потянувшись к вороту его камизы и изучая губами колючий подбородок и шею. Быстро пробежала ладонями по его груди и животу, чувствуя сквозь ткань, как напряглись его мышцы, и довольно усмехнулась себе под нос, закинув ногу ему на бедро.

Но добилась лишь того, что он отодвинулся от нее. Поправил покрывало и, зевнув, сказал:

— Мне вставать до рассвета.

— Но почему? — теперь ее голос прозвучал так обиженно, что трудно было понять — спрашивает она, отчего вставать ему до рассвета, или о том, отчего раз за разом вот уже несколько месяцев с тех пор, как стало известно, что Трезмон вскоре получит наследника, король сторонился близости между ними, ставшей для них словно бы запретной, не касаясь супруги и пальцем.

— Потому что я должен навестить старого графа Аделарда и хочу вернуться к вечеру.

Сегодня его отказ носил имя Аделарда. Завтра он непременно придумает что-нибудь еще. Если, конечно, ей вновь вздумается его соблазнить. Мари облизнула пересохшие губы и мрачно проговорила:

— Когда ты меня разлюбишь, не забудь сообщить об этом.

— Этого никогда не свершится! — возмутился Его Величество.

— Да? — с сомнением отозвалась королева и тут же отвернула от него свое лицо, горевшее до этого страстью, а теперь лишь выражавшее разочарование, угадывавшееся во тьме. Или это ему только показалось? После она отползла на свою половину королевского ложа и проговорила: — Доброй вам ночи, сир!

I

22 декабря 2015 года, массив Корбьер, Пиренеи

— Ну а этот замок? А? Похож хоть немножко? — спросила Лиз, поморщившись от очередного порыва ветра, ударившего в лицо, и приподняла воротник.

Они пробирались по каменистой дороге к замку Керибюс. Машину пришлось оставить у подножия, еще передавят эти чертовы виноградники… если те, конечно, здесь отыщутся. Хорошо хоть любимые кроссовки ее никогда не подводили.

— Я же его только внутри видела, на улицу ты меня, уж прости, не водил, — проворчала Лиз и обернулась к Паулюсу.

Издалека замок выглядел совсем как Трезмонский. Паулюсу даже на миг показалось, что это именно он и есть. Но чем ближе они подъезжали, тем сильнее его терзали сомнения. Донжон, сохранившийся лучше всего, был очень похож в основании. Чего нельзя было сказать о верхних этажах. И все же этот замок подходил более других. А за девять с половиной веков измениться могли не только верхние этажи донжона. Собственно, и сам замок не сильно уцелел.

— Немножечко похож, Лиз, — с надеждой в голосе сказал Паулюс.

Он остановился и стал осматриваться, пытаясь увидеть хоть что-то, что точно поможет определить, здесь ли находится его виноградник.

— Надо пройти вот туда, — он махнул в сторону крутого оврага в стороне от главных ворот.

Лиз кивнула и поплелась за ним.

Первая неделя пребывания Поля Бабенберга в 21 веке была… охренительной. Другого хоть немного цензурного слова Вивьен Лиз подобрать не могла. Если забыть о том, что старик Николя что-то ворчал по поводу ДНК-теста, чтобы подтвердить родство с «этим сумасшедшим». Они почти не вылезали из постели, периодически носились по Парижу в поисках еды (Лиз пока не водила своего нового парня в ресторан, еще затоскует) и каждый вечер смотрели мультфильмы. К ним он при активном содействии Лиз пристрастился сразу. Но по прошествии этой недели, за ужином, пробуя очередное предложенное ею вино, он все-таки загрустил. Вспомнил свои виноградники в Фенелле. С тех пор они уже вторую неделю катались по всем подряд замкам Франции, построенным в 12 веке и раньше. Но никакого Трезмонского замка так и не нашли. Гуглу это название было неизвестно.

Взобравшись на овраг, Лиз глубоко вдохнула морозный воздух и оглянулась по сторонам. Виноградников она по-прежнему не видела, но вид впечатлял. Она влезла на огромный валун и раскинула руки в стороны.

— Сдуреть можно! — воскликнула она, глядя на подножье горы. — Поль, а ты в курсе, что здесь эти придурки из инквизиции сжигали катаров и трубадуров?

— Как сжигали трубадуров? — Паулюс ошалело посмотрел на Лиз. — Вот дьявол! Я ведь даже не знаю, что с ними со всеми там произошло. Со Скрибом, с герцогиней, с королем… И мой виноградник… Прости, Лиз. Это глупая затея. Не найдем мы его.

Он задумчиво почесал затылок и пошел, не особо раздумывая куда. Забрел в какой-то кустарник и уселся на большой плоский камень.

— Мerde! — выругалась Лиз и побежала за ним.

Вдруг остановилась, как вкопанная, возле кустарника. Прямо под ногами стелилась по-зимнему голая виноградная лоза.

— Пооооооль! — заорала Лиз и захлопала в ладоши. — Смотри, что я нашла!