Истина Дао: Даосизм для Запада - [80]
При избавлении от нежелательных мыслей хитрость состоит в том, чтобы не пытаться остановить их все сразу, но просто отпустить их, когда они, со всей неизбежностью, появятся. Когда мысли проникают в ум практикующего, он не позволяет себе остановиться ни на одной из них. Вместо этого он позволяет им течь мимо. Каждую мысль он встречает словом «позже» и отталкивает прочь. Уподобившись чаше без дна, его ум должен позволить мыслям беспрепятственно влиться и вылиться, как будто это вода. Мысли приходят — и тут же уходят. Пока длится медитация, мыслям нет места[10].
По мере того как ум практикующего успокаивается, мысли появляются все реже, а то и вовсе останавливаются, и визуализированный образ свечи и пляжа становится четче. Расслабленное тело может ощущаться как необычно тяжелое или необычно легкое, но неизменно как единая, расслабленная масса, а не совокупность отдельных органов и конечностей. Всякое чувство времени теряется. Часы проходят как минуты.
Когда такое медитативное состояние достигнуто, наступает время с помощью огненной медитации ликвидировать стресс, накопившийся в повседневной жизни. Существует много подобных упражнений, но все они проделываются по одному и тому же сценарию. Практикующий визуализирует стресс в виде черной грязи или смолы, налипшей повсюду внутри тела. Затем он представляет, как в его тело втягивается золотой свет из любого внешнего источника — например, из пламени свечи.
Этот золотой свет представляет собой благую, целительную энергию, наполняющую тело и выталкивающую прочь всю черную грязь стресса. После этого медитирующий визуализирует, как вся эта исторгнутая грязь воспламеняется от соприкосновения с воздухом извне и сгорает в сильном ярко-красном пламени.
В течение двух часов медитирующий непрерывно втягивает в себя золотой свет, выталкивает грязь стресса и сжигает ее. Повторяя этот цикл, ум избавляется от вредоносных последствий стресса, и так до тех пор, пока вся визуализированная грязь не будет удалена полностью и «сжигания» больше не потребуется. Медитирующий после этого напоминает человека, который принял ванну: теперь он может завершить свою медитацию — его ум восстановил свои силы после «мытья». Он чувствует себя посвежевшим, совершив конкретное действие, результат которого можно ощутить непосредственно. Именно это рекомендовал Чжуан-цзы: «покой как средство от нервозности» (Мудрость Лао-цзы, 110). Несколько тысяч лет назад он дал совет, столь же ценный в современном западном мире, как и в Древнем Китае, — совершать ментальное очищение:
Отдых целителен для больного… Спокойствие может излечить от нервозности.
Мудрость Лао-цзы, 110–111
Такое постоянное использование золотого света для очищения и сжигания стресса — прекрасный способ справиться с его психосоматическими последствиями. C помощью огненной медитации ликвидируется закупорка меридианов, образующаяся вследствие стресса. Этот практический метод улучшает ток ци и позволяет иммунной системе работать эффективней.
После того как ум в конце концов успокоится и избавится от пагубного воздействия мыслей, которые навязаны обществом, он может начать «обретать себя». Поскольку духовность — это ясное видение собственного пути, трудно переоценить значение ментального цигун в деле достижения состояния просветленного. Чжуан-цзы замечает:
В бегущей воде невозможно увидеть свое отражение: только в спокойной.
Мудрость Лао-цзы, 108
Кроме того, сочетание ментального цигун и правильных философских взглядов способствует тому, что человек вновь обретает свою неиспорченную изначальную природу. «Смывая» с себя ментальные последствия общественного загрязнения, человек возвращает свою утраченную сущность. Он вновь любит жизнь так, как любят ее дети:
Можешь ли ты отпустить от себя то, что неважно? Можешь ли научиться не зависеть от других, но искать все в себе самом? Можешь ли ты быть духовно свободным от оков? Можешь ли очистить свой ум от знаний? Можешь ли стать невинным, как новорожденный?
Мудрость Лао-цзы, 85
Примечательно, что практическое применение принципов Лао-цзы, которое вызвало к жизни физический цигун, позволяющий омолодить тело и поддерживать его в форме, одновременно предписывает ментальный цигун для омоложения и поддержания в форме ума. Гибкое и сильное тело, гибкий и сильный ум — вот надежнейший рецепт подлинного бессмертия.
Метафизические результаты медитации могут оказаться еще значительней, если человек созерцает время, жизнь, бессмертие. Такие интеллектуальные раскопки начинаются с признания того факта, что время — это феномен, который требует ясного осознания. В процессе медитации практикующий ощущает, как часы буквально тают и кажутся секундами. Обескураживающий вывод из этого открытия вполне очевиден: как бессознательное медитативное состояние может заставить драгоценное время нестись со скоростью света, так и туман повседневной бездумной деятельности способен растворить в себе всю жизнь. Время, которого не вернуть, кажется, улетучивается в мгновение ока. Тот, кто увязает в ложном состоянии ума, подобен лунатику, бредущему во сне по жизненному пути.
Впервые в науке об искусстве предпринимается попытка систематического анализа проблем интерпретации сакрального зодчества. В рамках общей герменевтики архитектуры выделяется иконографический подход и выявляются его основные варианты, представленные именами Й. Зауэра (символика Дома Божия), Э. Маля (архитектура как иероглиф священного), Р. Краутхаймера (собственно – иконография архитектурных архетипов), А. Грабара (архитектура как система семантических полей), Ф.-В. Дайхманна (символизм архитектуры как археологической предметности) и Ст.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.