Исследования о самовольной смерти - [20]

) мы находим еще так же описание загадочного самоубийства Филиппа Морданта, двоюродного брата знаменитого графа Петорборуга. Молодой, богатый, красавец собою, нежно любимый своею женою, он застрелился, будучи внезапно охвачен глубокою тоской и отвращением к жизни. И однако его беспричинное самоубийство не относят к вызванным душевною болезнью, ибо его предсмертные распоряжения и разговоры с друзьями не оставляли ни какого сомнения, что он был не сумасшедший. Самоубийство в 1815 г. знаменитого английского дипломата Лорда Кестельриджа произвело тем сильнейшее впечатление во всей Европе, что оно совершено самым необычайным способом. Лорд бросился в кратер Везувия. Пример его нашел однако многочисленных подражателей и еще до сих пор от времени до времени в Италию приезжают Англичане, одержимые сплином, с намерением подобно Кестельриджу погибнуть в Везувии [51]). Иногда очень трудно определить настоящую причину самоубийства, потому что бывают случаи, когда нельзя распознать умопомешательства у людей, претерпевших несчастья, или страдающих временною ипохондриею. Врачи очень много спорили, зависит-ли ипохондрия от расстройства ума или тела. Не отвергая влияния болезней мозга на развитие ипохондрии, должно однако признать, что очень часто болезнь эта вызывается исключительно страданиями желудка, печени, кишок и системы узловатых нервов, так что умственное расстройство является уже лишь позднейшим последствием ипохондрии. В начале этой болезни ипохондрики страдают потерею аппетита, головными болями, бурчанием в животе и запорами, но никаких других признаков серьезного страдания у них не замечается. Поэтому, если самоубийство совершено в первом периоде развития ипохондрии, то едва-ли можно причислять такие самоубийства к невольным и бессознательным.

Один из любимых английских поэтов Уильям Ковпер, родившийся в 1731 году, с раннего детства боялся людей. Тем не менее, не смотря на признаки душевной болезни, он усердно изучал законоведение. Одно время здоровье его на столько ухудшилось, что его посадили в дом умалишенных, впрочем вскоре его оттуда выпустили, как вполне выздоровевшего. Тем не менее он очень часто становился без всякой причины грустен и только в светлые минуты писал свои превосходные стихи. Знакомство и увлечение остроумною Леди Гаустон на время изменило мрачное течение его мыслей; однако не на долго и по прошествии нескольких лет он сделался мрачным по-прежнему. Б течении своей жизни он много раз покушался на самоубийство, но какой-то внутренний голос постоянно отговаривал его от исполнения этого рокового намерения. Однажды он хотел вонзить себе перочинный ножик в сердце, но ножик переломался и Ковпер остался жив. В другой раз он повесился, но тонкая перекладина не могла долго выдержать его тяжести, обломилась и Ковпер снова был спасен. О своих страданиях он сам в своих записках рассказывает в следующих словах: «когда я выходил на улицу, мне всё казалось, что каждый встреченный меня осматривает и осмеивает. Я обедал всегда один в ресторане, куда приходил тогда, когда уже делалось совсем темно. Ночью я спал всего один час, но видел постоянно страшные сны, просыпался и вставал шатаясь, как пьяный. Потом до самого утра я уже не мог сомкнуть глаз».

Этот несчастный представляет не единственный пример гениального ума пораженного ипохондриею. Знаменитый Лорд Байрон страдал сильнейшею ипохондриею и опасался сойти с ума.

Считая дурное пищеварение причиною своей ипохондрии, он соблюдал самую строгую диету, питаясь по нескольким дням только чаем с сухарями.

Для врача очень занимательно следить за развитием ипохондрии. Многий ипохондрики в начале болезни ясно сознают, что им не о чём тужить и между тем не могут победить печального расположения своего духа, представляющего замечательный пример борьбы рассудка с умопомешательством. У ипохондриков любовь к жизни постоянно борется с стремлением к самоубийству; они усердно хлопочут о своем здоровье, обращаются очень часто за советами к докторам и в то же время эти несчастные но несколько лет твердят, что лишат себя жизни, прежде чем в действительности наконец приведут в исполнение это роковое намерение.

В Англии в этой классической стране сплина появилось сочинение доктора Доне под греческим заглавием «Biatanata», в котором автор доказывает, что самоубийство не противно ни естественному праву, ни рассудку, ни даже заповедям Божьим. Сочинение это было издано сыном автора Джоном Доне известным деканом Лондонского собора Св. Павла. В предисловии к этому изданию Джон Донне выказывает себя еще более защитником самоубийства чем его отец, так что Ингофер даже прямо заподазривает, что и самое сочинение так же принадлежит его перу, а не перу его отца. В начале этого сочинения Доне указывает на то, что самоубийство по общепризнанному мнению осуждается в современном обществе, а между тем никто не задается мыслью исследовать, правильно-ли это мнение, или нет. Вот почему, прежде чем прийти к определенному заключению, он считает нужным исследовать причины, по которым самоубийство так решительно презиралось.