Исследование океанских глубин - [31]

Подняли аппарат без труда, и вскоре все слушали доклад коммандера Краудера.

— Мы находились на глубине около 220 метров. Я думал, что аппарат мористее гидроакустического маяка, поэтому мы держали курс 270°, потом стали поворачивать к югу. Повернув на север, мы легли на курс 50°, отыскали кабель и стали двигаться вдоль него.

— В каком состоянии кабель? — спросил Говард Токингтон.

— Лежит на дне, но много слабины, поэтому он весь перекручен и изогнут, много колышек. Наконец отыскали маяк. Я снял несколько кадров, сфотографировал все устройства. Прибор чистый и без следов повреждений.

— Наверх от него уходит какой-то трос,— прибавил Каноэ.

— Совершенно верно,— отозвался Краудер.— Мы заметили трос, зацепившийся за кабель, он исчезал где-то в вышине.

— Вы сначала услышали маяк или же заметили кабель? — поинтересовался Андре.

— По-моему, сначала услышали сигналы. Мы описывали круги, пытаясь определить, в каком направлении сила звука максимальная. В течение последних десяти минут звук раздавался с северо-востока, и мы повернули в ту сторону, а через 2—3 минуты увидели маяк.

— Каков характер дна и склона? — спросил я.

— Главным образом песок.

— Твердых пород не видно?

— Нет, один лишь песок. Правда, на глубине около 160 метров мы обнаружили сброс — очень крутую стену. Песок внезапно кончился, дальше шли твердые породы.

— Какого характера? Скальные?

— Пожалуй, да. Отдельных камней я нигде не заметил. Граница между скальными породами и песком очень четкая. Крутизна склона приблизительно 30°.

— Многочисленна ли фауна?

— Мы обнаружили рыб, морских звезд, нескольких крабов. Но губок не было. Погружение оказалось удачным, поскольку мы первыми увидели гидроакустический маяк. По-моему, надо что-то придумать с этим скрученным кабелем, пока не случилась беда.

На этом беседа окончилась, и мы отправились в кают-компанию перекусить. Под вечер бригаду, обслуживающую «Дипстар», пригласили посмотреть «Морей» в ангаре, расположенном на острове. Обычно по вечерам мы развлекались на Сан-Клементе или отправлялись в горы, порой оставались в кают-компании, где нас потчевали журналами трехнедельной давности и конфетами. Если шла хорошая картина, мы смотрели ее. Иногда фильмы были новые, но чаще всего показывали ужасное барахло, хотя за 15 центов жаловаться не следовало бы. Сегодня придется пропустить очередную картину, но возможность взглянуть на «Мурену» с лихвой окупит нам эту потерю.

Мини-лодка «Морей» конструировалась в течение нескольких лет. Как мы заметили, некоторые узлы ее по конструкции имели много общего с узлами самолета. Операторы сидели бок о бок в одной сфере, битком набитой разными приборами, счетчиками, кнопками и рычагами, большинство приборов дублировалось. Вторая алюминиевая сфера находилась впереди, там размещалось электронное оборудование. Иллюминаторов не было. Операторы приводили в движение «Морей» при помощи особой конструкции винтов, расположенных в кормовой части аппарата, по показаниям гидролокатора, установленного в передней части аппарата. Судя по тому, что нам сказали, аппарат развивал довольно высокую скорость. Аккумуляторные батареи находились в отдельном контейнере позади прочного корпуса, рассчитанного на двух человек. Аппарат коренным образом отличался от нашего «Блюдца». Погружался он не за счет груза или приема воды, а посредством механизмов, причем в целях безопасности имел положительную плавучесть.

Ларри и Джо забрались в аппарат, а один из операторов стал объяснять назначение приборов и рычагов. Заглянув внутрь, я увидел, что свободного места почти не осталось. «Морей» производил впечатление хорошо продуманного, чрезвычайно сложного аппарата. Я подумал о том, насколько проста и надежна по сравнению с ним конструкция «Ныряющего блюдца». Ведь на «Блюдце» совершено было уже свыше 250 погружений! Правда, ни один подводный аппарат не похож на другой, существует множество взглядов на конструирование, строительство и способ управления ими под водой. Мы покинули ангар «Морея», восхищенные создателями лодки, так удачно использовавшими конструктивные особенности самолета, и в то же время еще больше убедились, что простота конструкции важна не в меньшей степени.

Следующий день был ненастным, свежий северо-западный ветер гнал по морю волны высотой около метра. Согласно программе, «Блюдце» должно было работать совместно с подводным управляемым спасательным аппаратом (CURV — Cable Controlled Underwater Recovery Vehicle). Мы перешли к северной части острова, в защищенную от ветра бухту, где аппарат можно было спокойно спускать на воду и поднимать на борт.

CURV — странного вида сооружение — представлял собой автоматическое устройство, сконструированное для своих нужд компанией «Вэр индастриз» и лишь впоследствии приспособленное специалистами испытательной станции для обнаружения и подъема затонувших торпед. CURV представлял собой самоходный аппарат, оснащенный цистернами для придания ему плавучести и управляемый с поверхности по кабелю. На нем была телевизионная камера, 35-миллиметровая фотокамера, гидролокатор кругового обзора, а также фары для освещения. Члены нашей команды, не занятые спуском «Блюдца» и наблюдениями, следили за ним по телевизору, находясь на борту обеспечивающего судна.