Исследование интуиции - [8]

Прошу вас, вслушайтесь в это. Имеется поверхно стная жизнь. Я хочу вести другой образ жизни, на большой глубине. Я понимаю глубину не в смысле измеряемости и времени, необходимых для продви жения, но глубину, как нечто не имеющее дна; нечто недоступное постижению; я хочу найти это и жить с ним. Так вот, скажите, что мне делать? Я не знаю, я спрашиваю, может ли мысль, являющаяся временем, прошлым, может ли она проникнуть в подобную углубленность?

Вслушайтесь в мои слова. Я ясно вижу очень ясно, что глубина, которую можно измерить, не является сколько-нибудь значительной. Я вижу, что в продви жение вниз включено время, оно может длиться годы; я вижу это интеллектуально; отбрасывая такое пони мание с помощью рассуждения, я вижу, что глубина обладает качеством бытия вне времени и вне изме ряемости, она бесконечна и дно ее никогда не может быть достигнуто. Это не умозаключение и пребывает для меня не на словесном уровне. Мне пришлось использовать слова для вас. Поэтому это становится для вас понятием, умозаключением.

М. Задаете ли вы мне этот вопрос, или я сам задаю его себе?

К. Я ставлю этот вопрос себе и поэтому предлагаю вам задать его себе. Итак, я говорю себе: может ли мысль проникнуть в эту глубину, ибо мысль – един ственное движение, которым я располагаю?

КУ. В этом случае мы не может применить это орудие.

Р. Как может человек дойти до глубины, не приме няя это орудие?

К. Я живу чрезвычайно поверхностной жизнью и я хочу выяснить сам для себя, существует ли некая неизмеримая глубина и вижу, что мысль не может дойти до нее, так как мысль есть некое мерило, мысль – это время, мысль – реакция прошлого, поэтому мысль никогда не сможет прикоснуться к глубине. Так каким же образом это может произой ти? Если мысль не в состоянии к ней прикоснуться и является единственным орудием, которым обладает человек, что же ему предпринять? Мысль своим движением, своей деятельностью создала этот мир, поверхностный мир, в котором я живу, к которому я принадлежу. Это вполне очевидно. Так вот, может ли ум, не используя мысль, прикоснуться к чему-то, являющемуся бездонным? Не только на какое-то одно мгновение, не только во время сна или одинокой прогулки, но жить в этом. Мой ум говорит, что эта глубина должна быть раскрыта, чтобы ум мог обре сти определенное качество – я должен осознать эту странную бездонную глубину чего-то, не имеющего имени.

П. Во что человек должен проникнуть, погрузиться?

К. Я бы не применил эти слова.

П. Верно, сэр. Мысль – это измерение измеряемо го. Должна быть свобода от механизма проведения измерений.

К. Нет, нет. Подходите к этому просто.

П. Можете ли вы погрузиться в то, что является мыслью?

К. Мы уже говорили об этом. Мысль – это время, мысль – это измерение, мысль – это реакция памя ти, мысль – это знания, переживания, прошлое, поэтому мысль есть время. Мысль всегда действует поверхностно. Это просто.

П. То, что вы сейчас сказали, кончается в абстрак ции.

К. Нет.

П. Сэр, это так.

К. Это не абстракция, это реальность. Так что такое мысль?

П. Вы сказали, что мысль – это время. Вы выдели ли это из мысли как нечто абстрактное.

К. Мысль не может проникнуть в это. Вот и все.

Остановитесь на этом.

П. Поскольку это измеряющее орудие, можете ли вы вникнуть в это орудие?

К. Меня интересует глубина, а не механизм изме рения… Механизм измерения вполне очевиден. Мне вовсе не нужно в него вникать.

П. Если вы говорите это, то я скажу – в какое измерение человек проникает? Если мысль – един ственное известное нам орудие и вы не хотите им пользоваться, в какое измерение может проникнуть человек, не используя мысль?

К. Вопрос не в проникновении.

П. Тогда о чем идет речь?

КВ. Мы все еще связаны имеющимися в нашем распоряжении механизмами определенного устрой ства, и это не создает положение, при котором можно было бы раскрыть то не имеющее дна состо яние, в котором мы хотели бы жить. Слова легкове сны. Орудие слишком хрупко. Нужны особые слова, приспособленные к подходу к этому измерению. Для общения это орудие нам необходимо.

П. Что является орудием? Разговорная речь слиш ком хрупка. Я не могу рассказать вам «как», когда я нахожусь в этом состоянии.

К. Занимаемся ли мы словесным общением, или нас интересует соприкосновение с этой глубиной?

КБ. Я знаю, что соприкасаюсь с чем-то. Как я могу рассказать вам про это состояние?

П. Вы сказали, что не пользуетесь имеющимся у вас орудием – а именно мыслью.

Р. Я полагаю, что К. указал на имеющуюся разницу – дело не в случайном ощущении этого, но в том, чтобы быть в нем, жить с ним.

К. Аппетит приходит во время еды. Ведя поверхно стную жизнь, как это происходит у всех людей, я говорю себе, что хотел бы найти эту глубину, в которой имеются большая широта и красота, нечто огромное. Что же мне предпринять? Что представля ет собой некое другое действие, иное движение, которое должно произойти, когда мысль не функци онирует? Может ли ум сохранить бытие вне измеря емости?

П. Тогда вопрос ставится так, может ли это состо яние обрести бытие при отсутствии всех мерил?

К. Вот и все. На протяжении всей вашей жизни вы не знали мерила, измеряемость. Я спрашиваю вас – может ли ум существовать без мерил?