Испытай меня возбуждением - [10]

Я до сих пор не двигаюсь. Всё ещё стою там, в дверях, моя грудь в дюйме или двух от его груди, моё лицо слишком близко, в его личном пространстве. И я наблюдаю за ним так же, как он наблюдает за мной.

Но тут в его великолепных зелёных глазах что-то меняется, что-то мелькает, и на мгновение, только на мгновение, я вижу, что глубоко внутри он напуган, когда смотрит на меня.

Подумать только, меня напрягает мысль, что мужчина может с первого взгляда увидеть всё, что я пыталась скрыть и над чем так упорно работала. Именно эта идея вызывает во мне панику, по глупости искажая настоящее, и заставляет распрямить спину.

— Извините, — говорю я, отклоняюсь и прижимаюсь позвоночником к дверному проёму, чтобы убедиться, что не прикасаюсь снова к мужчине. — Я здесь, чтобы увидеться с мистером Кейном.

— Я — мистер Кейн.

Эта откровенная ложь помогает мне отвоевать себе немного больше контроля. Прищуривая на него глаза, я на дюйм отодвигаюсь от дверного проёма, возвращаясь в приёмную.

— Я видела мистера Кейна, и вы совсем на него не похожи. Не говоря уже о том, что вы лет на пятьдесят моложе того парня, который управляет этим местом.

Теперь он просто улыбается, легко превращаясь из плохого в хорошего и выглядит при этом абсолютно великолепно, настолько великолепно, что если бы я не почувствовала жар его тела напротив своего собственного, то не поверила бы, что он настоящий. Не верю, что мужчина может быть кем-то другим, кроме Бога «Атлантиса», сошедшего с одной из картин художественной галереи, расположенной двадцатью этажами ниже нас.

Но он реален, и его улыбка подчёркивает острые скулы и полные губы, заставляя мои пальцы зудеть от желания запутаться в диких от природы чёрных волосах, обрамляющих его лицо падшего ангела. Это необычное чувство, не моя привычная реакция, что заставляет меня нервничать и делать не свойственные мне вещи…

— Люди говорят, что я похож на свою мать. И, на самом деле, я на сорок лет моложе своего отца, но спасибо за комплимент.

— Ты — сын Ричарда Кейна, — мне трудно поверить, учитывая, что я ничего не слышала о его возвращении. Кажется, что это ужасно большая тайна, и совершенно лишнее знание.

— Это я. Себастьян Кейн. Мой отец болен, поэтому я приехал на прошлой неделе, чтобы взять на себя часть его обязанностей, — произносит он, отвечая на вопрос, который я не задаю.

Ну, это объясняет, почему я не знала, что парень вернулся, всю прошлую неделю я зависала в больнице с Люси, когда сплетня была наиболее распространена.

— Пожалуйста, — говорит он, шагая в проём двери и показывая на свой офис. — Зайдём в мой кабинет.

Говорит паук мухе. А какой у меня выбор, если не зайти в кабинет, не правда ли? Не важно, он терпеливо ждёт, наблюдая за мной теми зелёными глазами-лазерами, и я не могу объяснить, но вижу параллели. Есть часть меня — часть, которая включает предохранитель безопасности, которая хочет сбежать от этого человека, этого офиса, этого момента… так далеко и так быстро, как только возможно. Но я уже сделала так однажды. Я пообещала себе тогда, что не сделаю это снова, и не планирую нарушать свое обещание. Особенно не из-за чего-то столь нелепого, как маленькое сексуальное влечение.

И поэтому я делаю единственное, что могу — захожу в его офис. И молюсь, не позволяя своей гордости встать на пути у здравого смысла.

Но едва я оказываюсь за порогом, как мои каблуки увязают в густом ворсистом ковре, и меня полностью покидает координация, когда я делаю шаг вперёд. Понимаю, что сейчас упаду и выставляю перед собой руки. Но этого не происходит. Сильная рука обвивается вокруг моей талии, резко утягивая меня назад.

Снова легко оказываюсь в вертикальном положении, но возвращаюсь к тому, с чего начала — стою напротив замершего Себастьяна Кейна и его гибкого, смертоносного тела. Вот только на этот раз это не маленькое столкновение грудью или руками. Нет, это полноценный телесный контакт, моя спина прижата к его животу, и я не понимаю от чего, от испуга или возбуждения, но он так хорошо ощущается.

Возможно, и то и другое.

Во всяком случае, именно эту отговорку я произношу про себя насчёт того, почему не сразу отпрыгиваю. Почему остаюсь на месте и прижимаюсь к нему, окутанная им намного дольше, чем следовало бы.

Не похоже, что он сам торопится меня отпустить. Нет, его рука лежит вокруг моего бедра, а большой палец поглаживает талию. Мои нервные окончания искрят от его прикосновения, обжигающий жар проходит сквозь меня с каждым движением его большого пальца вперёд и назад.

— С тобой всё в порядке? — голос Кейна низкий, первобытный, достаточно твёрдый, чтобы мурашки побежали по моей спине. Это неизвестное, новое чувство; то, которое заставит воображать спутанные простыни, и длинную, пропитанную потом ночь. С ним.

Себастьян сильный, мощный, и такой мрачно сексуальный, что я начинаю физически на него реагировать. Словно его влияние распространяется по воздуху. Мой пульс ускоряется, соски твердеют, и дыхание переходит в короткие, частые вдохи, которые я отчаянно пытаюсь контролировать, но безуспешно.

— Я… Я в порядке, — наконец отвечаю ему, мой голос намного более неуверенный, чем мне бы того хотелось.