Испытание верностью - [11]
18
И Шаховской протянул ему туфлю Аделаиды. Эта изящная безобидная вещица из черной замши, на тонком каблуке (у Аделаиды, несмотря на высокий рост, был всего-навсего тридцать седьмой размер обуви) почему-то повергла Бориса в ужас. Он отшатнулся и замахал на Шаховского руками.
Тот пожал плечами и сунул туфлю в бардачок.
– Леонид… подожди… – Борис, мученически сдвинув брови, смотрел прямо перед собой, на алый, горящий в белом круге больничный крест, ясно видимый в конце обсаженной темными кленами аллеи, – подожди… неужели ты не понимаешь, как мне трудно?
Шаховской снова пожал плечами.
– А ты уверен, что она нас не слышит? – понизив голос и воровато оглянувшись, проговорил Борис.
– Об этом ты тоже уже спрашивал, – ответил Шаховской, доставая сигареты.
Старая добрая «Стюардесса». «Pall Mall» и прочие ароматические сосалки – это для женщин, в них и табака-то почти нет. А ему, Шаховскому, сейчас нужно хорошенько взбодрить мозги, иначе они превратятся в студень.
И что он все мямлит?
Нет, ну в самом деле?
Все же за него и без него будет сделано. Не мужик, а кисель какой-то в штанах…
Правильно Аделаида поступила, уйдя от него, такой ли ей нужен!
– Все, – сказал Шаховской, – я пошел. Машину пригнать не забудь.
– Нет! – Борис с неожиданной силой ухватился за него и не дал открыть дверцу. – Нет. Я согласен. Только… объясни мне еще раз, хорошо?
Шаховской завел глаза к обтянутому светлой кожей потолку (Вот дьявол, уже пятно… Откуда?), тяжело вздохнул, промокнул лоб белоснежным носовым платком с вышитыми алым шелком инициалами и принялся объяснять.
Труднее всего оказалось обходиться без горячей воды для умывания.
Профессору что – он преспокойно брился каждое утро ледяной водой из ручья безо всякого ущерба для своей загорелой физиономии, а нежная кожа Клауса, которую он берег, холил и лелеял, моментально покраснела и покрылась какими-то прыщиками. Клаус решил отпустить бороду, хотя и сомневался, что это ему пойдет.
Клаус был очень высокого мнения о своей наружности.
А что, не худой и не толстый, хорошего мужского роста – метр восемьдесят, не такой дылда, как профессор, с вьющимися темными волосами и небольшими, но яркими голубыми глазами, которые обычно так нравятся девушкам.
Профессор, конечно, тоже неплохо выглядит, и в его светлых волосах совсем не заметна седина, но все же непонятно – почему, когда они рядом, девушки смотрят не на него – молодого, красивого и веселого Клауса, – а исключительно на пожилого и серьезного герра Роджерса.
Когда они вернутся домой, он, пожалуй, не станет знакомить профессора с Эльзой – береженого бог бережет…
Размышления на эту тему развлекали Клауса во время долгого и утомительного подъема на плато, где профессор планировал осмотреться и внести в дальнейший маршрут необходимые коррективы.
Клаус никогда раньше не бывал высоко в горах (если не считать катания на лыжах в Альпах, на престижных горнолыжных курортах Порт-Дю-Солей) и мог бы, невзирая на трудности пути, отметить для себя много нового и интересного, хотя и недружелюбного.
19
Ничего общего с глянцевой роскошью курортов не предлагали ему суровые Гималаи.
Серые и черные камни, скользкая каменная крошка под ногами, по которой очень трудно подниматься, но еще труднее спускаться. Редкая, чахлая, вымирающая из-за высоты, перепада температур и разреженного воздуха зелень. Тусклые зеркала ледников и обманчиво мягкие, пухлые снежники, манящие легкостью прохода, а на деле скрывающие под собой коварные трещины – узкие, но достаточные, чтобы провалиться туда вместе с рюкзаком, по шею, а то и еще глубже.
Никакой живности – только промелькнет изредка орлиная тень или попадется полный растаявшей воды след яка.
Холод. Тишина. Пустота.
Холодный резкий ветер и в то же время – палящее в безоблачном небе солнце. Но раздеться нельзя – обгоришь мигом, да к тому же стоит попасть в тень, как температура падает на десятки градусов, и моментально покрываешься «гусиной кожей» и начинаешь мучительно стучать зубами.
Это Клаус знает точно, он один раз попробовал.
Вершины гор, конечно, великолепны, но не больно-то на них полюбуешься – стоит во время пути предаться созерцанию того, что впереди и над головой, а не того, что прямо под ногами, и ты уже катишься кубарем вниз, а потом на тебя падает тяжелый рюкзак.
Это Клаус тоже пробовал. Мазь от ушибов и ссадин, которую, после первого падения, подарил ему профессор, уже практически кончилась.
И, наконец, воздух – холодный, разреженный, стерильный какой-то, абсолютно лишенный привычных запахов и почему-то отдающий жестью. Профессор говорит, это пахнет чистейший в мире горный снег, который лежит тысячелетиями и не тает.
Герр Роджерс вообще знает о здешних горах на удивление много и, похоже, чувствует себя тут как дома. Все ему нипочем: и холод, и слепящее солнце, и тяжкий груз за плечами, и постоянно учащенное из-за разреженного воздуха сердцебиение.
Клаус завистливо вздохнул, сунул руки за спину и попытался устроить чертов рюкзак хоть немного поудобнее.
Тропа, по которой они поднимались на плато, была достаточно крутой и частенько вилась по самому краю разнообразных пропастей, трещин и ущелий, таких глубоких, что звук от случайно сброшенного в них камня достигал ушей Клауса с неприятной задержкой (или вообще не достигал).
Говорят, Новый год – время чудес. И одно из них уже произошло – Алену неожиданно пригласили провести новогодние праздники в фешенебельном загородном отеле. Кто прислал ей приглашение – девушка не знает, но полна решимости выяснить. Если бы все было так просто! Алене придется приложить немало сил, чтобы найти загадочного анонима, а потом… не влюбиться в него.
Если к вам под Новый год является Дед Мороз, это вовсе не значит, что вы впали в детство. Это значит, что Деды Морозы существуют. И живут они среди нас с вами — только мы об этом не догадываемся. А в новогоднюю ночь они выходят к елке и исполняют желания — все, все, все! Вам, как и нашей героине Лилии, уже прилично за тридцать и вы перестали надеяться на взаимную любовь и семейное счастье? Тогда Дед Мороз идет к вам!
Натали и Бабс — лучшие подруги. Так было всегда, с самого раннего детства, но однажды случилась катастрофа: шумная, веселая и верная Бабс совершила ужасное — вышла замуж. Что делать, если твоя лучшая и единственная подруга торжественно клянется в вечной любви к постороннему мужчине? Как жить дальше, если у тебя с этой треклятой вечной любовью сплошные проблемы?После «предательства» подруги Натали кажется, что жизнь ее кончена. Она всегда была девочкой-паинькой, но тут пускается во все тяжкие. Сомнительная любовная история, в которую она ныряет как в омут, заставляет Натали потерять контроль над своей жизнью.
Две девчонки из-за любви оказываются в одном отеле в Турции. Их ждут удивительные любовные приключения, забавные происшествия, и на фоне их любовных историй живёт своей жизнью отель, полный вроде обычных, а на самом деле необычных, интересных, неординарных.Девчонки проходят через любовные испытания, и выходят из них не сломленные, обновлённые, с надеждой на будущее счастье и познавшие настоящую женскую дружбу.
Она преподаватель в университете. Разумеется, одинока. Безусловно, стерва. Не потому, что положила все для науки и преподавательской деятельности. Отнюдь. Просто не любит компромиссов не в чем — ни в работе, ни в личном жизни. Стало быть, идеального мужчину не встретила в виду его отсутствия в природе. Он студент. Чертовски обаятелен и привлекателен.
С тех пор, как Гейл Патнер рассталась с шотландцем Яном Далмиером, прошло три года. Ей кажется, что она смогла забыть его. Став женой Билла Кардью, она вместе с ним уезжает в Шотландию, и там вновь встречает свою первую любовь. Выясняется, что причиной их разлуки были интриги и наветы родственников. С новой силой вспыхивает былая страсть, и Гейл предстоит решить, останется ли она с нелюбимым мужем или же ответит на любовь Яна…
Что делать, если твой принц явно не из сказки и больше похож на злодея? Не привык, чтобы ему отказывали и все равно получит свое? Уступить? Или скрываться от него и пытаться наладить свою жизнь? Хорошо, когда есть друзья, которые тебе всегда помогут.
Как же сделать выбор, если выбирать приходится среди двух зол? Как узнать, которое из них меньшее? И меньшее ли оно, если на кону не только твоя жизнь, но и дальнейшая судьба потомков двух семей? Так уж вышло, что пророчества давно умершей вещуньи по сей день управляют судьбами живых, а дар коварного бога — скорее проклятье, чем награда. Бороться с этим бессмысленно, но если есть выбор, главное, не прогадать…