Исповедь юной мадам - [9]

Однажды, когда мы совершали обычный обход коттеджей, Наташа посмотрела на меня и без всякой причины заявила:

— Давай посмотрим, сможем ли мы пробраться в лес!

Я молча согласно улыбнулась. Нам было скучно, а это было хоть какое-то развлечение. Мы побросали ведра и со всех ног бросились к лесу.

Я не думала, что мы сможем убежать далеко, но, к моему удивлению, нам повезло. Когда мы попали в лес, то и не думали останавливаться. Мы бежали и бежали, пока не выбились из сил. Только тогда остановились передохнуть. Недалеко виднелось несколько домов. К тому времени мы были уже довольно далеко от центра.

Что делать дальше, мы не знали. Было понятно, что в центре вызовут полицию, как только заметят, что нас нет, поэтому выходить из леса мы боялись. Полиция, скорее всего, будет проверять дороги, а значит, появляться возле них тоже не следовало. Мы также не хотели проходить возле домов, а это надо было сделать, чтобы уйти подальше от центра.

— Давай останемся здесь ненадолго, — наконец предложила Наташа. — Когда стемнеет, мы сможем уйти.

Становилось все темнее и темнее, и я начала нервничать. Внезапно наша игра перестала казаться мне веселой. Думаю, Наташа тоже нервничала, но виду не подавала. Вместо этого, чтобы скоротать время, мы тихо пели друг другу любимые песни, которые слышали по радио, — Мелиссы Этеридж, Уитни Хьюстон, Джорджа Майкла. Мы пели песни об отношениях и измене, желании и страсти, обо всех вещах, которые еще не могли понимать, потому что были слишком молоды. Нашим абсолютным фаворитом была песня Фила Коллинза «Вопреки всему». Потом она стала как бы нашим гимном, поскольку мы считали, что все хорошее, что с нами происходило в жизни, происходило именно «вопреки всему». Я думаю, мы пели ее друг другу в ту ночь потому, что хотели сказать, что мы останемся друзьями навсегда, что бы ни случилось, даже если нас поймают или разлучат, а это было вполне вероятно. Детей в подобных заведениях постоянно переводят в другие места, на другие программы или отпускают. Поэтому, хоть я и встречала повсюду знакомых, крепких дружеских отношений ни с кем установить не успевала. Мы с Наташей не хотели, чтобы такое случилось с нами. Эта песня значила для меня так много, что я до сих пор помню большую часть слов: We've shared the laughter and the pain, and even shared the tears / You're the only one who really knew me at all… Oh take a look at me now, well there's just an empty space / And you coming back to me is against all odds and that's what I've got to face[2].

Наверное, мы провели в лесу много часов. Наконец, когда совсем стемнело, Наташа прошептала:

— Давай отсюда выбираться.

Мы тихо пробрались мимо домов к ближайшей дороге. Мы решили идти пешком или поймать попутку. Нашей целью был родной городок Наташи, который находился не очень далеко, там мы собирались встретиться с ее друзьями детства. Так мы и поступили.

Первое, что мы сделали, когда встретились с друзьями Наташи, так это раздобыли хорошую одежду и косметику. Мы понимали, что нам нужно как можно быстрее уехать из штата Мэн, поскольку нас будут искать, и чем дальше мы уедем, тем в большей безопасности будем. В молодежном центре никогда не было особо весело, поэтому все, что мы хотели сделать в ту ночь, так это закатить вечеринку в честь нашей вновь обретенной свободы. Друзья Наташи развели на пляже костер, одним словом, мы не могли такое пропустить. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что друзья Наташи в основном были старшеклассниками-бездельниками, но в тот момент они казались мне чуть ли не самыми крутыми людьми, которых я видела.

Вряд ли утром следующего дня, когда мы проснулись, даже Наташа, которая была лидером и принимала все важные решения за нас обеих, действительно знала, что делать дальше.

— Мы должны уехать подальше от центра, — вот все, что она сказала, и мы начали ловить попутки.

К ночи, частично на попутках, частично пешком, мы добрались до Массачусетса. Мы были недалеко от Бостона, когда какой-то мужчина остановился, чтобы нас подвезти.

— Если вы согласны, мы можем сейчас пойти ко мне домой, там перекусим, а потом хорошенько выспимся, — предложил он. — Я выезжаю завтра рано утром, поэтому смогу подкинуть вас, куда скажете.

Поскольку мы не ели весь день, то с радостью согласились. Мужчина отвез нас к себе домой, где приготовил ужин, который мы мгновенно съели. Потом мы с Наташей уснули на его кровати.

Я проснулась посреди ночи, не совсем понимая, где я и что происходит. Когда я немного сориентировалась, то поняла, что кровать трясется, и именно эта тряска меня разбудила. Когда я открыла глаза, то увидела, что этот мужчина лежит возле меня на Наташе. Она не смотрела на меня. Благодаря неяркому свету, который проникал сквозь ближайшее окно, я заметила, что ее глаза наполнены слезами. Я знала, что происходит что-то очень плохое, но так испугалась, что просто закрыла глаза и притворилась спящей. Я слышала хрип мужчины, но Наташа не издавала ни единого звука. Она все время молчала.

Я лежала и желала только одного: чтобы этот мужчина оставил нас в покое. Неожиданно я почувствовала, что кто-то притронулся к моей ноге. Я все еще делала вид, что сплю, когда мужчина начал грубо гладить ладонью мое бедро. Я не знала, что делать, поэтому замерла. Внезапно я почувствовала, что Наташа сбросила его руку с моего бедра, и услышала, как она грубо прошипела: