Исповедь русского гангстера. Хроники времен организованного бандитизма. Книга вторая - [13]

А вот «коптевские» долго тележить[44] с Кутепом не стали. После того, как под Солнечногоском расстреляли лидера Коптевской ОПГ Сашу Наума, на его основной актив Петровско-Разумовский рынок объявилась масса претендентов. У Наума за рынок отвечал некий Мотя, ранее судимый, дерзкий тип с рондолевыми зубами. Он то и прибежал к Кутепу с предложением взять рынок под себя. Вместе с Бампером Кутеп озвучил тему Каленому. Хотя соблазн был велик, в месяц с рынка поднимали сто пятьдесят тысяч долларов, осторожный продуман Каленый от предложенной чести отказался. Боря Бампер, почесав в затылке, последовал примеру лидера Сокольников. Туда рвался будущий Гришин оппонент Зимин, подтянувший «для решения вопросов» «курганских».

Мотя, который числился генеральным директором, ездил с охраной. Однажды, приехав домой, охрану отпустил и через несколько минут вспомнил, что забыл купить сигареты. Тогда его и хлопнули. Говорят, стрелял сам Зимин. Видно, не слишком удачно. Мотя, подраненный, пытался убежать, и был добит во дворах. На его место и заступил безбашенный Кутеп. Приехал на рынок, снял деньги со всех арендаторов и заявил: «Все вопросы теперь ко мне». После этого Володька долго не прожил. «Курганские» дернули его на стрелку, а по дороге киллер Леша Солдат его исполнил. О чем позднее откровенно напишет в своей книге «Ликвидатор. Исповедь легендарного киллера».

Так оборвалась короткая жизнь московского бандита Володи Кутепа.

Из ударного звена «заводских» конца восьмидесятых годов уцелел только Боря Бампер. Он, по-прежнему, здоровый, как сарай с пристройкой. Буйный нрав несколько поумерил. Стал спокойнее и осторожнее. Состояния когда-то грозный гангстер так и не нажил. Где-то подвели коммерсы, что-то проиграл в карты, что-то пропил. Точно как в пословице: «пришло махом — ушло прахом»… Как и многие его коллеги, Боря думал, что власть и влияние бандитов будут вечными, а лафа быстро закончилась.

Сейчас Боря Бампер, которому в этом году стукнет пятьдесят пять, коротает досуг в Сокольниках, наставляя на путь истинный шпанистую молодежь и вспоминая былые денечки.

Глава 3 Спорт сила, спирт могила!!!

Бросок, подсечка, самбо, каратэ…

Александр Кальянов

Долго ли, коротко ли каторжанин, в прямом и переносном смысле, околачивал бы груши в зале на «Ленинке», но ему неожиданно поступило интересное предложение от одного приблатненного ассирийца по имени Боря. Освобождалась вакансия ночного сторожа в физкультурно-оздоровительном комплексе в Кунцево (ФОК). Гришу немного напрягло само название должности. «Сторож» — не стремно ли? Допустим, его звал бригадиром на лесопилку (в подмосковном Жуковском) Слава Богат, уральский рецидивист, пустивший корни в Московской области. Так засиженный арестант сразу шарахнулся, как только услышал слово «бригадир»[45].

Лагерь плотно сидел в сознании Уральского и конкретно определял формулу его житья и мышления. Григорий успокоил себя тем, что грабить ФОК никому не придет в голову, и поэтому его роль «сторожа» будет чисто номинальной. И не прогадал. В полном распоряжении каторжанина оказались многие блага, за которые обычным парням в повседневной жизни пришлось бы платить реальные деньги. Футбол, тренажерка, бассейн, сауна — тренируйся сколько хочешь!!! Плавай, расслабляйся в парилочке. Так ему за это еще и зарплату платили. По вечерам в комплексе каждый день проходили сеансы аэробики. Перед занятиями галантный рецидивист помогал особо симпатичным девушкам разминаться. Благо растяжка культивировалась и в самбо, и в каратэ, которыми он в свое время плотно занимался. Частенько уже после тренировки «разминка» продолжалась у него в бендешке[46]. Гриша ведь реально изголодался за последний четырехлетний срок. Если называть вещи своими именами, «женский» вопрос Уральский решил «не отходя от кассы». Такая, с позволения сказать, работа помогла арестанту без несчастья адаптироваться на свободе. Ведь не секрет, что в большинстве случаев запалы и новые посадки случаются в первые дни и недели после освобождения. А у Григория не было нужды газовать и лезть на рожон. Все необходимое он и так получал. На первом этаже помещение у ФОКа арендовал коммерческий магазин. Хитрый крадун соорудил веревочку с крючком и петелькой. Если девочкам после сеансов аэробики хотелось конфет или шампанского, то Уральский со второго этажа через дыру в потолке подцеплял мелкие подарочки своим приспособлением. Но не борщил. Кипеша[47] ни разу не случилось.

Освоившись и правильно поставив себя с начальством, рецидивист начал приглашать в ФОК старых и новых приятелей. Фактически у Гриши появилось место, где он тихой сапой группировал вокруг себя людей. Чего большего и лучшего мог желать бродяга, откинувшийся несколько месяцев назад и одиннадцать долгих лет, проведший вне столицы?

Глава 4 Первый пошел…

Пальцы веером у Боди

Пальцы шифером на взлете

По базару ходит Бодя

Это Бодя на работе.

Спартак Арутюнян

Однажды Григорий вышел продышаться на балкон своей хаты на родной улице Дыбенко. На соседнем балконе маячил коротко стриженный, упитанный парень с круглым, заспанным лицом. Разговорились. Звали его Макс, и был он на десять лет моложе Уральского. (Каторжанину в то время исполнилось тридцать один). Сын соседей-алкоголиков Зинки и Мишки-сапожника. Типичный бесхозный гопник без руля и ветрил. В ответ на лагерные байки Уральского зачем-то рассказывал арестанту про то, как он мучил кошек. Грише это было отвратительно, но с кем-то надо было начинать движение. Кроме того, продуманный каторжанин рассчитывал найти возможных «стремяг»