Исповедь приговорённого - [13]
Из разговоров мы узнали то же, что нам говорили жители перед этим. Несомненно, мы опоздали с помощью.
На рассвете вернулись к отряду. Отдохнув немного, я поднял отряд и повел его лесами на восток. Людей у меня осталось меньше, так как не вернулись ни посланные за продуктами, ни вчерашние дозоры.
Попросился уйти и медицинский персонал, так как одежда, а главное обувь не годились для ходьбы по лесам, и я их отпустил.
К вечеру мы опять приблизились к Волге и попали в деревню, где узнали, что отряд крестьян, охранявший Волгу ниже Ярославля, попал в плен. Говорили, что часовые проспали. Кроме того, говорили, что Ярославль занят красными войсками.
На другой день эти слухи подтвердились. Действительно, от Ярославля не доносилось звуков стрельбы, которые перед этим были слышны хорошо.
Тогда я окончательно решил двигаться на восток, предоставив желающим уйти из отряда.
При подходе к Костроме у меня было не больше 35 человек. Остановившись под Костромой верстах в двенадцати, я послал двух человек в город узнать о происшедшем в Ярославле и принести, если возможно, газеты.
Посланные ушли, а на рассвете мы были атакованы кавалерией красных, силой с эскадрон. После небольшой перестрелки нам удалось уйти в болото без потерь. Через это болото, пробираясь в некоторых местах в воде по пояс, мы вышли к деревне, около которой, по условию, должны были ждать посланные в Кострому.
На следующей день они вернулись и принесли проверенные сведения о падении Ярославля.
После этого известия из отряда ушли еще несколько человек, считавших более удобным пробираться на восток по одиночке. Осталось 17 человек. С ними я дошел до первой пристани па Волге ниже Костромы. Здесь я отпустил еще 11 человек. Остались я, поручик Березовский, подполковник Ивановский.
Мы купили 4-х весельный ялик и на нем поплыли, но реке. Вначале мы решили плыть только по ночам, скрываясь днем в прибрежных кустах. Но в первый же день это пришлось нарушить. Поиски ялика затянулись до вечера, вечером поднялся туман и помешал найти место, где я ждал с оставшимися вещами.
Только восход солнца помог ориентироваться и найти меня.
Медлить на месте было опасно, и мы поехали при дневном освещении. Из Костромы Березовский принес 17 фунтов колбасы, хлеба мы купили в каком-то постоялом дворе и к ночи были в Плёсе.
Утром купили и городе кое-какие припасы и вещи, дождались темноты верстах в шести ниже Плеса, в кустах, и двинулись дальше.
Таким порядком мы плыли до Васильсурска. Провизию покупали в приречных поселках, но отдыхали исключительно вдали от жилья, несмотря на очень дождливую погоду и встречный ветер.
Из-под Васильсурска выехали днем, миновав город, наткнулись на сторожевые пароходы, стоявшие на фарватере в нескольких верстах. С пароходов приказали нам почему-то вернуться в числе других лодок, бывших в то время на реке.
Мы вернулись, но ночью, когда поднялась сильная буря, поплыли опять, до рассвета, когда и пристали к берегу для отдыхи.
Вблизи оказались рыбаки. Покупая у них рыбу, мы узнали, что ниже есть какое-то село, в котором застава не пропускает ни одной лодки без осмотра.
Действительно, на другом берегу мы видели конный разъезд, который остановил плывшую вниз лодку, а потом куда-то повел ехавших на ней.
Мы решили идти дальше пешком. В мешки взяли только белье и провизию и захватили котелок, остальное и лодку подарили рыбакам.
Пошли мы левым берегом, преимущественно лесными дорогами, держась верстах в 10-15 от Волги, так как карты этой местности у нас не было, и Волга служила в некоторых случаях ориентиром.
Мы хотели пристроиться на какую-нибудь лесную работу вдали от жилья. В нескольких местах нам отказали, ссылаясь на то, что работы большой и постоянной нет, а для мелкой уже есть нанятые рабочие.
В одном месте мы наткнулись на таких рабочих, занятых укладкой дров и бревен. По виду они были тоже из офицеров. На эту тему разговоров приходилось избегать. По дороге нам говорили, что ближе к Казани, в лесах правого берега, можно скорей найти работу. Туда мы и решили идти, все же держась пока левого берега.
Глава VII
Вскоре стали носиться слухи, что Казань кем-то захвачена и что красные войска уходят оттуда вверх по Волге.
Действительно, через некоторое время появились войсковые части, шедшие по лесной дороге нам навстречу. Нам пришлось уклониться далеко в сторону и сделать большой круг, чтобы разминуться с ними.
В деревне уже определенно говорили, что Казань захвачена чехами, а в некоторых местах говорили про уральцев и «деникинцев», которые будто бы уже появились в тех районах, через которые мы проходили. Но мы никого не встречали и шли, не зная в точности, кем захвачена Казань.
Наконец, мы попали в чешскую заставу, которая препроводила нас в штаб полка, откуда в штаб боевого участка. Документов у вас настоящих не было, а те, которые мы имели, вызывали подозрение.
В штабе боевого участка оказался случайно приехавший туда офицер, знавший меня по германской войне, который удостоверил мою личность. Тогда нас накормили, дали подводы, на которых мы и поехали в Казань, где и явились в штаб округа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тени грехов прошлого опутывают их, словно Гордиев узел. А потому все попытки его одоления обречены на провал и поражение, ведь в этом случае им приходиться бороться с самими собой. Пока не сверкнёт лезвие… 1 место на конкурсе СД-1 журнал «Смена» № 11 за 2013 г.
«Тайна высокого дома» — роман известного русского журналиста и прозаика Николая Эдуардовича Гейнце (1852–1913). Вот уже много лет хозяин богатого дома мучается страшными сновидениями — ему кажется, что давно пропавшая дочь взывает к нему из глубины времен. В отчаянии он обращается к своему ближайшему помощнику с целью найти девочку и вернуть ее в отчий дом, но поиски напрасны — никто не знает о местонахождении беглянки. В доме тем временем подрастает вторая дочь Петра Иннокентьевича — прекрасная Татьяна.
Флотский офицер Бартоломей Хоар, вследствие ранения лишенный возможности нести корабельную службу, исполняет обязанности адмиральского порученца в военно-морской базе Портсмут. Случайное происшествие заставило его заняться расследованием загадочного убийства... Этот рассказ является приквелом к серии исторических детективов Уайлдера Перкинса. .
От автора Книга эта была для меня самой «тяжелой» из всего того, что мною написано до сих пор. Но сначала несколько строк о том, как у меня родился замысел написать ее. В 1978 году я приехал в Бейрут, куда был направлен на работу газетой «Известия» в качестве регионального собкора по Ближнему Востоку. В Ливане шла гражданская война, и уличные бои часто превращали жителей города в своеобразных пленников — неделями порой нельзя было выйти из дома. За короткое время убедившись, что библиотеки нашего посольства для утоления моего «книжного голода» явно недостаточно, я стал задумываться: а где бы мне достать почитать что- нибудь интересное? И в результате обнаружил, что в Бейруте доживает свои дни некогда богатая библиотека, созданная в 30-е годы русской послереволюционной эмиграцией. Вот в этой библиотеке я и вышел на события, о которых рассказываю в этой книге, о трагических событиях революционного движения конца прошлого — начала нынешнего века, на судьбу провокатора Евно Фишелевича Азефа, одного из создателей партии эсеров и руководителя ее террористической боевой организации (БО). Так у меня и возник замысел рассказать об Азефе по-своему, обобщив все, что мне довелось о нем узнать.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.