Исповедь. Пленница своего отца - [43]

— Ну так что, она трахалась с тем типом?

— Подожди, дай-ка посмотреть получше…

У меня мелькнула мысль, что Старушка сейчас обо всем узнает и что Старик теперь уж точно меня прикончит.

Старушка поднялась и вытерла руки о свой передник. Я затаила дыхание.

— У нее не было с ним интимных отношений! — заявила Старушка.

— Ты уверена?

— Да, на сто процентов. Если ты мне не веришь, можешь посмотреть сам.

Старик тогда тоже принялся меня разглядывать там. Он и раньше частенько это делал. Затем он повернулся к Старушке и сказал, чтобы она ушла. Когда Старушка вышла, он набросился на меня и стал насиловать всеми возможными способами. Старик извращался очень долго.

— Значит, ты опять захотела от меня сбежать… Это бесполезно, ты принадлежишь мне!

Он поднял мои ноги вверх и привязал их к веревкам, свисающим с балки.

— Ты будешь лежать так три дня. Ты ведешь себя спокойно только тогда, когда ты беременная. Хотя нет, ты не будешь просто лежать и ждать, когда забеременеешь. Я тебе устрою взбучку — ты, шлюха!

И он в самом деле устроил мне хорошую взбучку.

Он притащил меня в сарай, в котором хранил свое печатное оборудование, и затем, заставив меня положить руки под пресс, стал их сжимать. Я завопила от боли. Я чувствовала, что кожа на ладонях вот-вот треснет, а кости расплющатся. Старик тем временем оголил мне спину и ягодицы и начал яростно бить по ним своей бамбуковой палкой. Он заставлял меня вслух считать удары. Вскоре я потеряла сознание. Придя в себя, я оказалась на полу. Мои пальцы и спина были в крови.

— Ну что, теперь ты образумилась? Если ты еще раз попытаешься от меня убежать, я отрежу тебе руку!

Я ничего не ответила. Он покопался в своих вещах и подошел ко мне с маленькой бутылочкой, в которой находилась кислота.

— Ты попробуешь это еще разок, а то, похоже, ты еще не все поняла.

Я не знаю, что тогда на меня нашло, но я вдруг — хотя и с трудом — поднялась на ноги и посмотрела ему прямо в глаза.

— А-а, ты хочешь обжечь меня кислотой? Ну что ж, я могу сделать это и сама. Да, я мерзавка, и сейчас я тебе это продемонстрирую!

Я выхватила у него из рук бутылочку, а затем схватила лежавшую на столе тряпку, брызнула себе на руку кислотой и начала растирать ее тряпкой по коже. Боль была ужасной — как и в прошлый раз. Моя рука сильно дрожала, но я упорно терла тряпкой по другой ладони, сдирая с нее кожу. Я терла, добираясь до самых труднодоступных уголков, как учила меня Старушка.

Старик стоял с оторопелым видом и, не шевелясь, смотрел на меня.

Наконец он мне сказал:

— Ну все, прекрати. Этого достаточно!

Я поняла, что на этот раз выиграла, что я его «поимела».

Ситуация изменилась. Бить меня, издеваться надо мной — это уже не работало: я больше не боялась Старика. Кроме того, я чувствовала, что забеременела, но не от него, а от другого негодяя. Я — сама не знаю почему — чувствовала себя счастливой и свободной впервые в жизни. Я знаю, что это трудно понять, но меня в тот момент и в самом деле охватило ощущение счастья. Я была довольна тем, что обдурила их обоих — и Старушку, и Старика.

Я повернулась к Старику и, глядя ему прямо в глаза, сказала:

— Я хочу, чтобы Марианна стала моей подругой и чтобы она жила здесь!

Старик не нашелся что ответить. Он стоял, опустив руки, и смотрел на меня так, будто не узнавал. Наконец он пожал плечами. Я пошла мыть руки под краном, имевшимся у нас во дворе. Я чувствовала на своей спине его взгляд, чувствовала исходивший от него запах — запах пота и… пожилого мужчины. А еще это был запах страха.

— Хорошо! — крикнул мне Старик. — А теперь давай иди на чердак!

— Сейчас пойду. Но когда я оттуда выйду, я хочу, чтобы Марианна была здесь.

— А почему ты думаешь, что Марианна согласится переехать сюда?

— У нее нелады с родителями, и она хочет от них уйти, но не знает куда. Она мне об этом говорила. Она могла бы поселиться здесь, в автофургоне.

— Так было бы лучше всего!

Я вернулась на чердак. Старик на этот раз меня привязывать не стал, и я коротала время в обществе своего Волчонка, который лизал мне руки, чтобы на них побыстрее зажили раны. Я ждала Марианну.

Я ждала ее совсем не так, как раньше — годами — ждала своего брата Брюно, надеясь, что он приедет и увезет меня куда-нибудь подальше от Старика. Теперь я уже осознавала, что никогда не смогу убежать, что никто не придет мне на помощь и что я связана со Стариком неразрывной связью. Поэтому мне просто был нужен кто-то, кто помогал бы мне его выносить.

Появление в моей жизни Волчонка подсказало мне, что нужно делать.

Я ждала Марианну, потому что она была первым и единственным человеком, отнесшимся ко мне по-человечески.

На этот раз я сидела взаперти уже не так долго, как раньше, однако, когда я возобновила работу на стоянке супермаркета, мой живот уже начал округляться. Марианна ежедневно приходила меня навестить, и Старик позволял ей со мной разговаривать. Он и сам время от времени весело болтал с ней.

Я, конечно, догадывалась о том, что у Старика на уме. Марианна частенько расспрашивала меня о моих взаимоотношениях с отцом, но я не решилась ей ни в чем признаться. Я просто сказала ей, что он иногда за мной подсматривает, когда я переодеваюсь. Марианна решила, что он просто любит глазеть на голых девок, и ей поначалу даже в голову не приходило, что он отец моих детей.