Исповедь гипнотизера - [317]

— Кого?..

— Ее, ее, твою любимую Нелечку, милый друг. Она приедет ко мне домой. Она мне отдастся. Я с нежностью ее дефлорирую. Она будет стонать, петь, визжать от невыносимого наслаждения. Она не почувствует боли — ах! — именно боль и дает высший миг!.. А ты можешь при сем присутствовать, я прикажу ей тебя не видеть, будешь для нее табуреткой. Я мог бы и уступить тебе пальму первенства, но без меня у тебя ни х… не выйдет.

— Ну-с. На пари?

— Ты…

— Тихо, тихо. Вспомни, мой друг, Евангелие, замечательная строфа: «Мы посеяли в вас духовное — велико ли то, если пожнем у вас телесное?..»

— Ну-с? Кулачки наши давно сжаты, зрачки шире глаза, море адреналина. Не буду тебя больше мучить, ну говори, хе-хе-хо, говори быстрей, что ненавидишь меня. Или просто бей, ну не сдерживайся. Набираю номер.

— Ты получил урок? Если ты и сейчас отрицаешь, что ненавидишь, то…

— Ненавижу.

— Прекрасно. Теперь ударь, разрядись, ради науки стерплю. Бей, не сдерживайся.

— Не еде… — не сделаю…

— Птенчик, я победил тебя, причем трижды, ты не заметил даже. Ну подтверди, ударь.

— Звони. Набирай.

— Хе-хе-хо. Птичка не улетит. Отложу до праздников.

15. Афиша

СЕАНС оперативной психологической помощи проводит специалист экстра-квалификации доктор медицины и психологии, премиант международных симпозиумов (гипнотизирующий портрет) Георгий Георгиевич Оргаев

СЕГОДНЯ ВЫ УЗНАЕТЕ, как человек влияет на человека как начать заниматься самоусовершенствованием как стать уверенным что такое личное обаяние как овладеть силой своего подсознания что представляет собой человек-компьютер.

СЕГОДНЯ ВЫ ИСПЫТАЕТЕ мгновенное расслабление, засыпание, пробуждение моментальное отключение и включение памяти моментальное вхождение в любой образ обезболивание без наркоза сновидения наяву полет без крыльев и многое другое.

СЕГОДНЯ ВЫ МОЖЕТЕ укрепить свою волю, улучшить память, повысить работоспособность, получить заряд бодрости, жизнерадостности, распрощаться с головными болями, страхами, неуверенностью, и другими нежелательными состояниями, обрести силу духа и оптимизм, открыть свои неведомые возможности к творчеству и общению, к привлекательности и успеху, к свободе!

При вашем желании ВАМ БУДЕТ ВНУШЕНО

необходимое состояние всё решит всё решит

ВАШЕ! ЖЕЛАНИЕ!

Рекомендуется иметь при себе лист бумаги и карандаш.

Публикатор. — А что Оргаев? После визита с «ножичком» больше не проявлялся?

Д-р Павлов. — Еще с месяц звонили домой на разные голоса. Дюжина гвоздей в автокамере, почел за благо ходить пешком. «Рафик» на безлюдной дорожке, вираж довольно профессиональный — успел отпрыгнуть. Наконец, вульгарный булыжник в окно кабинета во время сеанса. Ни в кого не попал, по счастью, но срыв лечения, это была группа невротиков с расстройствами речи. Антону я об этом не рассказал.

Публикатор. — Куда-нибудь обращались?

Д-р Павлов. — Нет. Рамки обычных вероятностей. Покушения на психиатров не такая уж редкость. А главное, все успел оттянуть на себя Антон. Мы ведь вскоре пошли на этот сеанс… Обратите внимание на эту афишу: нигде слово «гипноз» не употребляется.

16. Сеанс.

(Запись Лялина)

— Сколь же смешон ты, о старец несчастный и грешный. Бороду наголо сбрив, седину косметической краской замазав, потертого духа морщины скрыть помышляешь ужель?

— Нет, не искусен ты, Лар, в мастерстве эпиграммы, тельной коровы мычанье напоминают оне. Вот почему говорят: чья бы корова мычала, лишь бы молчала твоя, муха тебя укуси.

— Стой!.. У тебя нос отрывается, дай поправлю.

Поспешали в ДК «Молодость».

Решение изменить внешность пришло обоим одновременно. Нельзя быть узнанными: маэстро занервничает. Договорились:

1) не мешать Жорику,

2) не мешать друг другу,

3) не мешать Провидению.

Как и было рекомендовано, я прихватил с собой карандаш. И листок бумаги, на котором уже давно было нечто написано…

— У него все падают назад, а потом вперед, я видела.

— Глаза потрясные… Усыпляет сразу, а потом превращает…

— Я не поддаюсь.

— Ха-ха, не поддашься, как же. Колебал он таких, как ты, одной левой.

— В космос брали его и на шахматный матч… Если б не он…

— А от глупости лечит?

— Дурак, он гениев делает.

— Выйди, спой что-нибудь…

— В-в-в…

Знакомый ажиотаж. Едва втиснувшись по законным билетам, на контроле пришлось унимать дерущихся.

Зал бурлит, как желудок Гаргантюа. На авансцене ничего, кроме нескольких десятков стульев и микрофона. Рояль — в глубине, знаю этот «Стейнвей», выступал здесь когда-то тоже.

Выходит ведущая. «Сегодня у нас в гостях…» Аплодисменты.

Жорика нет. Секунда, другая… Еще аплодисменты… Тишина.

Он уже здесь, он давно здесь; но нужно было появиться из-за края занавеса ни раньше, ни позже, а в тот самый миг кульминации ожидания, когда простой шаг в поле зрения воспринимается как материализация из эфира. Мысленно аплодирую: да, это психотехника, да, искусство…

Еще несколько неуловимых мгновений…

Вот он — в светлом простом костюме, слегка домашнем, без галстука, в не слишком вычищенных ботинках. Чем непритязательней облачение чудотворца, тем он, значит, увереннее, да, ничего лишнего, даже не чересчур гладко выбрит. Плотный лысоватый мужчина, мужественная некрасивость, бывалость — да, да, то, что нужно. И мощный, электризующий взгляд.