Исполнение желаний - [33]

Старательно произнося слова на португальском языке для ее английских ушей, в чем, собственно, не было никакой необходимости, Жильберто Маркес говорил:

— Он такой тихий и спокойный, этот остров. Нет телефона, нет театра, — нет даже радио, за исключением того, что у Мануэля, которое он никогда не слушает. Во всяком случае, чувствуешь себя здесь постоянно склонным ко сну, особенно после дневных развлечений, и нет времени думать о театре или радио. Если не считать, конечно, что Мануэль заставляет каждого проявлять свою энергию. В целом каждый здесь находит умиротворение. Вы здесь уже давно, мисс Уиндхем?

— Почти три месяца.

— И вам здесь не скучно? Очень странно, в особенности если учесть, что вы приехали из Лондона. Но вы все время заняты, не так ли, с сеньоритой Сарменто? Значит, в настоящее время ваша работа находиться здесь?

Он продолжал рассыпаться мелким бисером, расточая любезности.

И вдруг в самой середине своей полной энтузиазма тирады о пьесе, которую он только что закончил читать, ее собеседник прервался, причем настолько неожиданно, что Клэр невольно повернула голову и посмотрела по сторонам, чтобы узнать, что могло покорить его внимание.

— Божественная Франческа, — проговорил Жильберто. — Она никогда не повторяется. И как умно с ее стороны надеть эти темные розы, которые превращают ее самое в хрупкий экзотический цветок. Вы не можете не заметить, мисс Уиндхем, что она актриса с головы до ног.

Клэр представляла Франческу Альварес как типичную португалку, нечто вроде Инез, но, вероятно, менее сдержанную и более яркую. Ее не удивил тот факт, что певица была гораздо выше большинства женщин-португалок и сознательно манерной; однако ее стройность, серебристый оттенок ее белых волос, светлая кожа, не тронутая ни солнцем, ни морем, и сверкание совершенно необычных карих глаз являли лишь некоторые достоинства ее ослепительной красоты. Клэр не сразу определила цвет ее глаз, на расстоянии она лишь могла отметить, что они были продолговатой формы и окаймлены роскошными ресницами.

По обеим сторонам Франчески были мужчины, она и принадлежала к той категории женщин, которые предпочитают всегда оставаться в окружении мужчин, и, по крайней мере, хотя бы один должен быть у ее ног. Она задержалась перед толпой, готовой поглотить ее. Однако Франческа не желала быть поглощенной. Клэр услышала, что она произнесла:

— Мне очень жаль, что я не была с тобой рядом, чтобы приветствовать гостей, Мануэль. Эта идиотка горничная позволила мне так долго спать и не разбудила вовремя, а как ты знаешь, для того чтобы одеться, мне требуется не менее часа. Простишь ли ты меня за это?

— Франческу готов ждать весь мир, — галантно отвечал Мануэль. — А теперь позволь мне познакомить тебя с друзьями с нашего острова. Перед вами сеньора Габроне и ее сын Педро, который очень скоро начнет готовить себя к карьере доктора. Сеньорита Инез Сарменто, добрый сеньор Сарменто…

Он шел по салону с Франческой от одной группы людей к другой и возвращался назад, расточая при этом улыбки и давая пояснения о том или ином госте. Клэр встала с дивана, ожидая своей очереди с пронизывающим ее холодным, все предваряющим волнением. Она изобразила на лице ординарную улыбку.

Мануэль произнес:

— А это мисс Клэр Уиндхем, единственная англичанка на острове Святой Катарины… что само по себе уже проявление мужества, не так ли? Возможно, она не такая уж и смелая, поскольку находится здесь под опекой Николаса Бентона, которого вы уже встречали вчера на обеде. Николас — весьма надежный опекун.

Мануэль говорил по-английски. Две складки появились между тонкими бровями Франчески.

— Опека? — спросила она мягко, не совсем понимая смысла этого слова. — Это что — аманта, наморада?

— Нет-нет. Эти португальские слова носят слишком интимный смысл. В нашем языке нет точного перевода этого слова. Человек, над которым берется опека, относится к числу любимых, но он или она не являются любовниками — я правильно объясняю, мисс Уиндхем? Николас, друг мой, не окажете ли вы любезность и не принесете ли Франческе вина?

Клэр снова села, теперь уже рядом с очаровательной Франческой, сидевшей на месте Николаса.

Франческа приняла предложенный коктейль и слегка отклонилась назад, держа стакан в тонких пальцах с ногтями, покрытыми лаком более густого розового цвета, чем расцветка ее умело подобранного платья.

— Что касается меня, — сказала Франческа с довольно резким акцентом, который тем не менее был очарователен, несмотря на некоторую гортанность, — то я потрясена этим островом, мне нравится здесь все — его мягкость, его теплота, его дух, который пропитан древностью. Я говорю Мануэлю, что он совершил ошибку, привезя меня в Кастело. Я никогда не захочу покинуть остров!

— Это поистине будет большой честью для Кастело, — сказал граф.

— Я напомню Франческе о ее заявлении, — прямолинейно заметил Жильберто, — но это будет тогда, когда наш жаворонок снова обретет крылья. Я готов биться об заклад, что через два месяца она будет снова мечтать о своем следующем оперном успехе. Вы когда-нибудь слышали о примадонне, которая бы удовлетворилась одним блистательным театральным сезоном?