Искусство умирать - [33]

Нужно маленькую ложку.

Орвелл сгреб Ваньку на пол и встал. Невозможно больше этого выносить. Нужно сделать хоть что-нибудь.

Он снова спустился в оружейный отсек. Погруженная в самый фокус ночи Хлопушка была по-особенному гулка. Он положил руку на капсулу с мечом.

– Сожалею, но меча нет, – ответил механический голос.

– Кто его взял?

– Сожалею, но он приказал не запоминать его личность.

Фотовспышка блеснула снова и стала регулярно мигать, освещая сцену. Первыми ожили роботы мыши. Их было четверо, каждый величиной с собаку. Фил имел таких в своем доме на Земле. Для уборки дома достаточно было двоих. Еще один ползал по саду и убирал падающие листочки. Эти роботы очень удобны. Днем они прячутся в собственные ниши и бездействуют, будто спят, зато ночью выходят на бесшумную охоту за мусором. У них есть захваты, щипцы и челюсти – для перемалывания слишком крупных предметов.

Фил стал спиной к стене и ощутил ребристость букв. Он опирался плечами о заповедь «не убий». Не убий, как бы не так!

Роботы-мыши двигались очень быстро, стараясь попадать в световые паузы. Они беззвучны, поэтому особенно опасны. Вот одна не успела остановиться и стул, за которым она пряталась, пошатнулся. Фил выстрелил трижды, стараясь также не попадать в такт фотовспышке – при свете выстрелов, который гасил паузы темноты (одна из несложных боевых стратегий, которым обучали еще на первом году), он увидел вторую мышь, которая уже успела подобраться слишком близко, на расстояние прыжка – он повернулся и разнес вдребезги вторую. Потом включил фонарик и взял его в левую руку.

– А ну, идите сюда!

Еще одна мышь шмыгнула в тень, спасаясь, но успела получить свое. Теперь осталась четвертая. Жаль, четвертая ушла.

Коридор уходил вдаль, поворачивал и разветвлялся. Из коридора тянул легкий ветерок. Принудительная вентиляция, – подумал Фил, – я не удивлюсь, если там целый подземный годод. Но, черт меня побери, я ведь встречал все это!

– Это………. планета! – выругался еще один диктофон.

– Это трижды…………планета! – ответил ему другой.

– ………ее ……… Я бы……… – разошелся третий.

Фил методично перестрелял сквернословящие диктофоны, пристрелил два мотоцикла, которые попробовали было сбежать. Включил стереокамеру, но камера изобразила разноцветную фигу, примерно метр в диаметре. Тогда он расстрелял и камеру, а остальные приборы оставил нетронутыми. Их счастье, что они не умеют говорить, показывать или передвигаться.

Потом он разгреб груду кирпичей и вышел к Зонтику. Кристи не было. Ну и черт с ней. Пусть убегает, до Хлопушки ей все равно не добраться. Если ей повезет, я ее спасу. Все равно, дело сделано.

Он попробовал связаться с кораблем, но Хлопушка молчала. Так, будто она умерла. И только тогда ему стало страшно.

24

Кристи пробиралась подземным коридором. Наверняка Зонтик все же успел ее засечь, но найти человека в таком лабиринте не так-то просто. Выйти тоже будет непросто, но это потом. Какие планы? – никаких. Она прислушалась. Кто-то стоял рядом и вздыхал.

– Эй, здесь есть кто-нибудь? – спросила она шепотом.

Если кто-то ответит, то я закричу. Если не ответит – тоже закричу. Оно испугается и убежит. Она открыла рот и набрала полные легкие воздуха.

– Есть, – ответил детский голос.

Судя по голосу, ребенок совсем мал – лет пять, не старше.

– Ты кто? – удивилась Кристи и осмелела от удивления, чуть поперхнувшись воздухом.

– А ты кто?

– Я хорошая тетя с Земли, – ответила Кристи таким материнским голосом, что любому бы захотелось стать ребенком. – А ты мальчик или девочка? Мне в темноте не видно.

– Я девочка, – ответил голос, – возьми меня на руки, пожалуйста.

Кристи нагнулась и взяла ребенка на руки. На девочке было легкое платье, из натуральной материи, на ощупь. Ноги были босыми и холодными. Совсем замерзла, бедная – руки тоже как лед.

– А где твои родители? – Кристи знала, что у жителей Бэты обычно бывают родители, настоящие папа с мамой.

– Они где-то, – ответила девочка, – обними меня, а то мне холодно.

– Ты очень легкая, – сказала Кристи, – просто не верится. Сколько тебе лет?

– Пять с половиной.

– Ты не боишься темноты?

– Боюсь, – девочка крепко обняла Кристи за шею и задышала в лицо. Дыхание тоже холодное. Но разве так бывает?

– Ой, не дави так сильно! – сказала Кристи. – Не дави, а то задушишь.

Все-таки эта девочка слишком легкая, – подумала она, – не может быть, таких легких детей не бывает. Или дело в том, что я много лет не брала ребенка на руки?

25

Хлопушка изнывала от безделья. Евгения не снимала стереошлема, выздоравливающий Морис делал физзарядку, могучий Анжел громыхал железом (он поддерживал свою форму и головную боль у Джулии), остальные переиграли во все возможные компьютерные игры, вплоть до крестиков-ноликов, в которые невозможно выиграть, выспались на несколько месяцев вперед и теперь слонялись по кораблю, не зная, где и как приложить свои силы. Орвелл даже предлагал свои услуги в обучении древней интеллектуальной игре – игра называлась «карты», но никто не откликнулся на предложение. На ночь все включали Ванек и оставляли их болтать до утра. Икемура посадил в своего Ваньку местного кузнечика и кузнечик тоже стал петь песнина земном языке, перебирая шестью лапами и выставив вверх упругие усики, которые были едва ли не больше, чем он сам.