Искусство умирать - [17]

Орвелл собрал группу. Бат, Фил и Гессе вооружились, а Штрауб и Анжел не взяли с собой ничего – им нравилось драться голыми руками. Орвелл имел прибор опасности и пистолет. Трава была выше колен. На самых длинных стеблях сидели большие зеленые кузнечики и совершенно не боялись людей. Они уже перестали стрекотать и готовились к ночи, сворачивая крылышки. Стебли сгибались под их тяжестью и напоминали тугие колосья. Закат разгорался как пожар. На фоне алого неба здание выглядело черной шпилькой с просветом на верхнем этаже.

– Это действительно похоже на маяк, – сказал Гессе. – Я видел настоящие старые маяки в Средиземном море. Зачем его построили здесь?

– Они были странными людьми и любили развлекаться, – ответил Орвелл, – могли построить его для развлечения.

– Подойдем – увидим, – сказал Анжел и раздавил кузнечика в кулаке. – Надо же, а ведь кусается, тварь!

Орвелл посмотрел на прибор опасности: сейчас, когда они приблизились к маяку, прибор указывал точно на это здание, но стрелка вибрировала – так, будто опасность ждала в каждом уголке каждой пыльной комнаты. Они подошли к наружной двери.

Дверь была деревянной и Анжел высадил ее плечом. Винтовая лестница вела вверх.

– Сюда, – сказал Орвелл и посмотрел на запястье.

На втором этаже он указал на дверь.

Анжел хотел высадить и эту, но дверь была не заперта. Обычная деревянная дверь на обычных стальных петлях. Дверь скрипнула и открылась.

Внутри был беспорядок и много пыли. Окно было выбито. На полу грудой валялись разбитые приборы вперемешку с разбитыми магнитными дисками.

– Их уничтожали специально, – сказал Гессе.

Он подошел и выбрал из груды что-то более-менее сохранившееся.

– Их уничтожали в спешке, – продолжил он. – Ага, а вот этот еще можно включить…

Браслет на руке Орвелла щелкнул. Рука выхватила пистолет и, не целясь, трижды выстрелила. Аппарат взорвался осколками в руках у Гессе.

– Это был обыкновенный диктофон, – сказал Гессе спокойно. – Не обязательно было меня пугать.

Испугаешь тебя, как же.

Они обошли еще четыре этажа маяка и уничтожили все устройства, которые могли хранить информацию.

– Эй, шеф, – сказал Анжел, – я думаю, что не стоило этого делать. Как же мы узнаем, что здесь случилось, если взорвем все данные?

– Ты помнишь комету Швассмана?

– Легенда.

– Эта легенда не врезалась в Землю только потому, что кто-то уничтожил все данные. Понятно?

– Нет.

– Я приказываю уничтожать все обнаруженные носители информации.

– А вот это понятно! – сказал Анжел и ударил кулаком в перегородку, на которой было нацарапанно матерное слово. Носитель информации проломился.

Первыми вошли Бат и Фил. Эта комната была последней на четвертом этаже. Она была совершенно пуста, если не считать встроенного в стену большого холодильника. Такие холодильники вышли на Земле из моды лет двадцать назад.

– Открыть? – спросил Бат и приподнял винтовку.

Стрелка на приборе опасности остыла.

– Открывай.

И Бат открыл дверь.

Солнце уже ушло за горизонт и, хотя небо все еще светилось, в комнате было темно. На первый взгляд холодильник был заполнен льдом. Бат провел пальцами по шероховатой поверхности и на пальцах осталась влага.

– Только лед.

– Включи освещение.

– Свет! – приказал Бат и холодильная камера осветилась изнутри. В глыбу льда был вморожен человек. Он был абсолютно гол и проколот в нескольких местах, несмертельно. В выпученных глазах застыл ужас.

– Что это? – спросил Орвелл.

– Это кровь.

– А вижу, что кровь. Что у него во рту?

Анжел подошел и внимательно вгляделся.

– Все нормально, шеф, – сказал он, – перед тем, как убить, этому парню отрезали язык. Когда отрезают язык, всегда много крови.

Штрауба стошнило и он отвернулся к стене, чтобы переждать приступ.

Закат стал фиолетовым, море совсем почернело. В углах собралась тень.

Комната была освещена только ядовито-голубым светом холодильной камеры. Все вдруг замолчали, прислушиваясь.

– Что это?

По лестнице поднимались шаги. Это были шаги человека.

Анжел сделал шаг вперед и развернул плечи. Комбинезон лопнул на спине, не выдержав напора мышц. Анжел любил театральные эффекты.

– Шеф, позволь, я его встречу первый?

И, не ожидая позволения, он вышел в пролом.

13

Зонтик шел по дороге к городу. Точнее, летел над самой дорогой – дорога была каменистой с частыми выбоинами. Она поворачивала и мертвый город разворачивался, приближаясь.

Зонтик медленно вошел в первую улицу. Улица доволько круто шла вниз, внизу виднелась темная площадь. Зонтик двигался, цепляя боками дома – здесь было слишком узко. Но, в крайнем случае, можно взлететь.

Коре заметил переулок и выругался. В переулке лежали два сцепившееся скелета, похожие на человеческие. Переулок был слишком узок для Зонтика.

Он передал запрос на корабль.

– Наши еще не вернулись?

– Нет пока.

– Тогда я принимаю решение самостоятельно. Я выхожу.

– Попробуй зайти сверху.

– Сверху я развалю эти трухлявые крыши. Я хочу взять целые кости, а не откапывать их из-под камней.

Он остановил Зонтик и вышел.

– Свет туда! – приказал он и показал рукой направление.

Зонтик осветил переулок. Площадь внизу стала совсем черной. Коре снова выругался, чтобы прогнать страх. Он почувствовал легкую тошноту и боль в затылке. Это еще что?