Искусство убивать. Расследует миссис Кристи - [75]
– Сегодня у вас нет аппетита, мадам? – спросила она смущенно и взяла поднос.
– Да, что-то не хочется есть, – ответила я, стараясь не шмыгать носом.
Я не знала, что еще сказать, и наступило молчание. Рози выскользнула из комнаты. Было ясно, что дела плохи. Чего доброго, наткнусь в холле на Арчи. Что сказать ему, хотела бы я знать? Раскрыть правду с упоминанием Кёрса и Флоры было невозможно: заподозрили бы, что я имею какое-то отношение к их смерти. Придется изобрести какую-то историю, объясняющую мой странный поступок, а уж поверят мне или нет – это другой вопрос. Я читала когда-то о женщине, которая ушла из дому, потому что потеряла память. Да, пожалуй, я так и сделаю: скажу, что у меня был приступ амнезии. Мол, в беспамятстве покинула дом и уехала из Беркшира в Харрогейт. Буду до одури повторять, что была в ступоре и совершенно не помню, что я делала на этом северном курорте.
«Но вы же посылали людям письма», – скажут мне. «Тоже не помню». – «А разве вы не читали газеты, в которых было написано о вашем исчезновении?» – «Читала, но думала, что это пишут о какой-то другой женщине». – «Но там же были фотографии!» – «Да, лицо женщины показалось мне знакомым, и я решила, что встречалась с ней раз или два, но ничего о ней не знаю».
Я скажу, что испытывала в последнее время нервное расстройство в связи со смертью матери и последовавшими трудностями с работой. В конце концов, это было недалеко от истины: меня действительно многое угнетало. Но как объяснить, почему я скрывалась под именем Терезы Нил? Я буду избегать ответа на этот вопрос, чтобы подробности нашей семейной жизни не стали достоянием прессы, но если уж припрут к стенке, то скажу, что, очевидно, слышала, как кто-то называл это имя – может быть, мой муж.
Но прежде всего я думала о Розалинде – необходимо было убедиться, что с ней все в порядке. Я ощущала сильнейшую тоску по дочери – какое-то подсознательное, первобытное чувство, более глубокое, чем я испытывала когда-то по отношению к Арчи. Скорее бы улеглась вся эта шумиха! Я очень надеялась, что так и будет. Мне хотелось выбежать из номера и кричать окружающим, как меня зовут на самом деле, но я понимала, насколько это было бы неразумно. До встречи с представителями власти или с полицией надо было притворяться, что я все еще страдаю амнезией, и демонстрировать публике разнообразные странности поведения. Ну а уж это, усмехнулась я, получается у меня без труда.
Глава 35
Кенвард беседовал по телефону с сотрудником «Дейли миррор», когда в кабинет опять явился Сэнт. Суперинтендент весь день пытался растолковать журналистам, почему «Воскресная охота» не принесла практически никаких плодов, и меньше всего нуждался сейчас в объяснениях с начальством. Сэнт выражал нетерпение, но Кенвард не собирался вешать трубку – он только что начал разговор и жестом показал капитану, что ему требуется еще минута. Сэнт ответил ему испепеляющим взглядом.
– Можете не сомневаться, что миссис Кристи найдут в районе Ньюландс-Корнер живой или мертвой, – говорил Кенвард корреспонденту. – Если бы она была в Лондоне или где-то еще, то, безусловно, написала бы нам – возможно, анонимно, – чтобы мы прекратили поиски. Мы абсолютно уверены в успехе, и в среду начнется новая операция, которая продлится неделю и будет еще более интенсивной. Предполагается охватить территорию в сорок квадратных миль.
Сэнт тем временем обогнул стол и встал за спиной у суперинтендента. Кенвард слышал его тяжелое дыхание, действовавшее ему на нервы.
– Простите, мне надо уходить. Могу я перезвонить вам позже? Минут через пятнадцать? Хорошо, спасибо.
Не успел он положить трубку, как Сэнт взорвался:
– Новые поиски?! В среду? Вы в своем уме?
– Но что еще нам делать? Должно же расследование продолжаться.
– На территории в сорок миль? Целую неделю? Как вы себе это представляете?
– Позвольте, я изложу вам свои доводы. Если бы миссис Кристи была еще жива…
– Она обязательно связалась бы с нами. Это я уже слышал. На самом деле – вовсе не обязательно. А если она мертва – что пока ничем не подтверждено, – то ее тело может быть спрятано в каком-нибудь гараже в Гилфорде, Кемберли или бог знает где. Вам такая мысль не приходила в голову?
– Если это действительно так, сэр, то я убежден, что мы найдем какую-нибудь улику, которая подтвердит это.
– Мне кажется, вы не сознаете, насколько все это серьезно. Неужели вы не понимаете, что на карту поставлена репутация, да и все будущее Управления полиции Суррея? – Сэнт стал говорить спокойнее, но в его голосе появились ледяные нотки. – Сегодня утром у меня был еще один разговор с министерством. Там пребывают в убеждении, что средства, вложенные в это расследование, были потрачены не зря. Теперь же выясняется, что так называемая «Большая воскресная охота» не дала абсолютно никаких результатов, а вы затеваете новую, еще более масштабную операцию!
– Все так, сэр, но позвольте мне объяснить…
– Сомневаюсь, что вы можете убедить меня в правильности своих действий, что бы вы ни сказали. Нет, Кенвард, пора положить этому конец. Вы выставляете на посмешище и самого себя, и все полицейские силы.
Александр Маккуин – прославленный модельер, который четыре раза, с 1996 по 2003 год, удостоился звания лучшего дизайнера Великобритании, а в 2003 году – лучшего дизайнера мира и в этом же году стал командором ордена Британской империи. Его называют человеком-легендой, человеком-загадкой, enfant terrible мира моды. Он не просто незаурядная личность, но ниспровергатель традиций и образец гения, выходящего за все дозволенные рамки. И это касается не только его шокирующего творчества, но и личной жизни, скандальной и драматичной, как страшная сказка.
Когда Адам Вудс устраивается на работу личным помощником к писателю-затворнику Гордону Крейсу, вот уже тридцать лет не покидающему свое венецианское палаццо, он не догадывается, какой страшный сюрприз подбросила ему судьба. Не догадывается он и о своем поразительном внешнем сходстве с бывшим «близким другом» и квартирантом Крейса, умершим несколько лет назад при загадочных обстоятельствах.Адам, твердо решивший начать свою писательскую карьеру с написания биографии своего таинственного хозяина, намерен сыграть свою «большую» игру.
Писательница Агата Кристи принимает предложение Секретной разведывательной службы и отправляется на остров Тенерифе, чтобы расследовать обстоятельства гибели специального агента, – есть основания полагать, что он стал жертвой магического ритуала. Во время морского путешествия происходит до странности театральное самоубийство одной из пассажирок, а вскоре после прибытия на остров убивают другого попутчика писательницы, причем оставляют улику, бьющую на эффект. Саму же Агату Кристи арестовывают по ложному обвинению.
Екатерина принадлежит к знатному, но стремительно беднеющему роду. В попытке поправить свое благосостояние, ее отец выдает ее замуж за богатого безродного промышленника. Через три года несчастливого брака Катя неожиданно становиться вдовой: ее муж отравлен неизвестным. Пасынок и родители собираются бороться за наследство покойного, следствие подозревает героиню в убийстве супруга, а единственная подруга вместо себя присылает Катерине в помощь своего брата-юриста, который ненавидит Катину семью… Как можно выстоять в битве, где у тебя много врагов и ни одного союзника?
Первый роман писателя из так называемой исторической серии, в которой исторический сюжет крепко связан с криминальной головоломкой.
Когда в Витебске был обнаружен истерзанный труп 82-летнего художника Пэна, его ученик Марк Шагал находился в своем парижском особняке. Однако следователи обнаружили на месте преступления массу зацепок и ниточек, ведущих в Париж…
19 мая 1984 года в сомнамбулическом состоянии член сборной СССР по футболу Валерий Воронин вошел в пивную-автопоилку на Автозаводской улице, 17. Взял чью-то кружку, стал пить… У него вырвали кружку из рук, ударили ею по голове и вышвырнули на улицу. Кто убил Валерия Воронина, нанеся ему смертельный удар в той пьяной разборке?.. Следствие было засекреченным.
Исходя из специфики сюжета, порой там встречаются реальные персонажи (да что лукавить, они там постоянно проживают), но если разнообразные забавности из нашей истории подлинные, то обстоятельства жизни Ксении и ее ближайшего окружения — это вольная интерпретация реалий российской действительности того времени и на подтверждение архивными документами не претендует. Более того, с течением сюжета отрыв моих трактовок от официальной исторической правды будет только усиливаться, так что не взыщитеПродолжение «Пыли и бисера».