Искусство невозможного (в 3-х томах) Т.1 - [43]

«Я считаю Примакова серьезным и опасным противником»

— Такое чувство, что судьба Березовского зависит от того, кто находится у власти.

— Для такого утверждения нужен как минимум эксперимент. Сегодня страной руководит Ельцин, завтра будет другой президент. Если при нем со мной будет что-то происходить, что лежит за пределами моих убеждений или представлений о собственной свободе, тогда можно будет сделать такой вывод. Но не сегодня.

— Но в стране еще есть премьер-министр. При Примакове на вас было заведено уголовное дело, проходили обыски в ваших компаниях, посадили того парня из ФСБ, который заявил, что получил указание вас «убрать». Примакова нет, а обыски продолжаются, теперь в Швейцарии. Кто сегодня представляет для вас опасность?

— Уголовное преследование меня не волнует. Это чистая провокация. А вот что действительно не просто волнует, а омрачает мою жизнь — так это чисто гэбэшное иезуитство по отношению к подполковнику ФСБ Саше Литвиненко. Это один из самых порядоч-

ных людей, которых я встречал в свой жизни. Человек сидит из-за меня. Дело против него состряпали при Примакове, чтобы ударить по мне. Утверждаю по-прежнему: руководство ФСБ отдало приказ уничтожить меня физически. Литвиненко и еще ряд офицеров ФСБ отказались его выполнить и предупредили меня об опасности. С ними пытаются расправиться. Я заявляю, что все, кто замешан в этом преступном деле, будут мной преследоваться, пока у меня достанет сил, и я не отступлюсь, пока эти нелюди не ответят по закону.

— Может быть, следует апеллировать все же непосредственно к прокуратуре, которая ведет дело?

— Я недавно был на приеме у начальника Главной военной прокуратуры господина Демина и высказал ему свою позицию: по отношению к Литвиненко допущена вопиющая несправедливость. Надеюсь, господин Демин понял меня правильно и предпримет все необходимые действия по освобождению Литвиненко из-под стражи.

— Похоже, ваши разногласия с Примаковым не сняты даже после его отставки.

— К сожалению — и это не в первый раз — я раньше других осознавал опасность. Это относится и к Примакову, которого я считаю очень серьезным и опасным противником. Да, он единственный из всех премьеров, не исключая пока и Степашина, имел собственную четкую позицию по основным вопросам. Но его позиция, с моей точки зрения, была ошибочной и разрушительной для России, и против этого я восставал. Чтобы ни у кого не было сомнений относительно Примакова, его намерений и методов действия, продемонстрирую лишь один образчик его подхода к решению вопросов. Вот его подлинный рукописный текст в Генеральную прокуратуру: «Прошу проговорить вопрос с Генеральной прокуратурой. Следует не откладывая открывать уголовное дело». Подпись. Вы понимаете, что это указание Генпрокуратуре от премьер-министра — прямое превышение полномочий, и Примаков должен за это отвечать по закону?

— Я не знаю почерка Евгения Максимовича, но вы же не хотите сказать, что бывший премьер-министр — преступник?

— Это должны определить компетентные органы.

— Но сейчас-то Примаков уже не у власти, а уголовное дело на вас есть и даже вышло за границы страны.

— Потому что запущен механизм и есть люди, которые заинтересованы в том, чтобы этот механизм работал.

— В прокуратуре?

— И в прокуратуре, и в политике, и в бизнесе. То, что происходит в Швейцарии, — это, с моей точки зрения, чистый запредел, в том числе и со стороны швейцарских властей.

— Ваши адвокаты выехали в Швейцарию?

— Нет, мои адвокаты здесь.

— Откройте тайну — почему вам тогда, после допроса в прокуратуре, позвонил Примаков?

— Мы договорились, что это останется между нами, и я не считаю возможным нарушать эту договоренность.

— Но этот звонок был проявлением каких-то эмоций — доброжелательности или наоборот — раздражения?

— Я считаю Примакова реальным политиком. А у политика всегда доминирует рациональное. Всегда. И в этом смысле Евгений Максимович реальный политик. Это было абсолютно рациональное поведение с его стороны.

— Поскольку вы считаете Примакова реальным политиком, то вас, видимо, не удивляет его решение вернуться в политику, возможно, в альянсе с Лужковым?

— Примаков никогда не был вне политики и, безусловно, не ушел из нее, перестав быть премьером. Что же касается альянса, то официально он еще не заявлен, хотя на первый взгляд кажется весьма логичным. Впрочем, возможный альянс Лужков — Примаков только внешне выглядит сильным. Внутри него уже заложено колоссальное противоречие. Лужков никогда не смирится со второй ролью. С другой стороны, в глазах академика Примакова Лужков всегда будет крепким хозяйственником — человеком в кепке. Но если Примаков, будучи хладнокровным политиком, сможет сдерживать свои эмоции, то популист Лужков не выдержит. Так что союз этот вряд ли будет долговечным. Есть и еще одна проблема — команды, и это прямая проекция сути Примакова и Лужкова. Спецслужбисты, которые стоят за спиной Примакова, не смогут не презирать людей «Системы». Впрочем, все эти комбинации вполне в стиле беспринципного Лужкова. Вчера он — левый центр, сегодня — правый центр вместе с Явлинским, а завтра он союзник Примакова. До парламентских выборов много времени, и я уверен, что Юрий Михайлович еще не раз сумеет перевернуться. К тому же он суетлив и уже сегодня пытается подстраховаться переносом выборов мэра на декабрь. Правда, и тут он в последний момент призадумался. Вы можете себе представить, что так вел бы себя Ельцин в 96-м, когда его