Искусство допроса. Как добиться признания вины? - [21]

Перекрестный допрос начался с показа того, что свидетель, хотя и закончил Гарвард, не сразу пошел учиться на врача, скорее наоборот: он начал заниматься бизнесом на Уолл-стрит, потом был менеджером нескольких торговых фирм и начал учиться на врача, когда ему было уже сорок лет. После этого допрос продолжался в самой любезной форме, каждый вопрос задавался почти извиняющимся тоном.

Адвокат: Нам всем известно, доктор, что у вас большая и прибыльная практика врача-терапевта, но разве не факт, что в этом великом городе, где такие несчастные случаи довольно часты, больных с такими травмами обычно везут в больницу, где за ними следят опытные хирурги?

Доктор: Да, сэр, это так.

Адвокат: Вы не делаете вид, что вы опытный хирург?

Доктор: О нет, сэр. У меня такой же опыт, как и у любого врача-терапевта.

Адвокат: Как бы хирург назвал этот конкретный перелом, полученный этой дамой?

Доктор: Этот тип перелома называется «переломовывих Потта на лодыжке».

Адвокат: Это хорошо узнаваемый тип перелома, не так ли?

Доктор: О да.

Адвокат (рискуя): Вы не могли бы рассказать присяжным, когда, до этого случая, в вашей практике последний раз был случай такого перелома?

Доктор (увиливая от ответа): Я не считаю возможным раскрывать имена моих пациентов.

Адвокат (воодушевившись): Я не прошу вас называть имена или секреты ваших пациентов, совсем нет. Я просто прошу вас, доктор, назвать дату, но помните, что вы принесли клятву.

Доктор: Я никак не могу вам назвать дату, сэр.

Адвокат (все еще воодушевленно): Это было в прошлом году?

Доктор (колеблясь): Я бы не хотел говорить, сэр.

Адвокат (еще более воодушевившись): Извините, что давлю на вас, сэр, но я обязан потребовать от вас ответа на вопрос: приходилось ли Вам лечить похожий «переломовывих Потта на лодыжке» в прошлом году?

Доктор: Ну, нет, я не помню, чтобы приходилось. Адвокат: А два года назад?

Доктор: Не могу сказать.

Адвокат (нажимая): А в течение пяти лет до случая истицы? Доктор: Я не могу точно сказать.

Адвокат (понимая, что нажимать дальше опасно, но задавая вопрос как крайнюю меру): Вы можете поклясться, что в вашей практике когда-либо был случай переломовывиха Потта до этого инцидента? Я вам должен признаться, что если вы скажете, что был, я спрошу у вас дату, время, место и детали того случая.

Доктор (очень смутившись): Ваш вопрос меня смутил. Мне нужно время порыться в памяти.

Адвокат: Я просто спрашиваю вас – по вашей джентльменской памяти и под присягой.

Доктор: Если так, я скажу, что не помню ни одного похожего случая до этого, за исключением студенческой практики в больницах.

Адвокат: Но разве для того, чтобы вылечить такой серьезный перелом голеностопного сустава, не нужен большой опыт и длительная практика?

Доктор: О, да.

Адвокат: Доктор, честно говоря, не можете ли вы признать, что переломовывихи Потта лечатся каждый день в наших больницах опытными людьми, в результате чего после нескольких месяцев функции лодыжки полностью восстанавливаются?

Доктор: Это может быть и так, но многое зависит от возраста пациента, и опять же в некоторых случаях ничто не может заставить кости срастись.

Адвокат (наклоняясь и доставая из-под стола две нижние кости ноги, скрепленные вместе, и подходя к свидетелю): Доктор, возьмите, пожалуйста, вот это и скажите присяжным при жизни эти кости принадлежали ноге мужчины или женщины?

Доктор: Сложно сказать, сэр.

Адвокат: Что, вы не можете отличить скелет женской ноги от скелета мужской, доктор?

Доктор: О да, я бы сказал, что это женская нога.

Адвокат (улыбаясь и с довольным видом): Так что вы считаете, что это женская нога? (Это действительно была женская нога).

Доктор (присмотревшись к лицу адвоката и думая, что он ошибся): О, извините, конечно же, это нога мужчины. Я невнимательно осмотрел ее.

К этому времени все присяжные выпрямились на своих местах и были явно развеселены растущим смущением доктора.

Адвокат (все еще улыбаясь): Вы не могли бы сказать присяжным, это правая или левая нога?

Доктор (тихо и нерешительно) (неопытным врачам очень сложно отличить правую от левой): Это правая нога.

Адвокат (в изумлении): Что вы сказали, доктор?

Доктор (в растерянности): Извините, это левая нога.

Адвокат: Доктор, разве вы не были правы в первый раз? Разве это не правая нога?

Доктор: Нет, я не думаю. Нет, это левая нога.

Адвокат (опять наклоняясь и доставая из-под стола кости ступни и передавая их доктору): Пожалуйста, вправьте кости ступни в кости ноги, которые уже у вас в руках, и скажите мне, это правая или левая нога?

Доктор (уверенно): Да, это левая нога, как я уже сказал.

Адвокат (бурно): Но, доктор, вы разве не видите, что вправили ступню в колено? Разве в жизни кости растут так?

Доктор, сквозь бурный смех присяжных, к которым присоединился весь зал суда, быстро переправил кости и сидел, покраснев до корней волос. Адвокат подождал, пока смех стих, и тихо сказал: «Я думаю, что не буду вас больше утруждать, доктор».

Этот случай нисколько не преувеличен, наоборот, трудно описать на бумаге то впечатление, которое произвел этот инцидент. Адвокаты обеих сторон произнесли свое заключительное слово, и защита ни разу не упомянула описанный здесь случай. Присяжные приняли это во внимание и вернулись с вердиктом: присудить истице 240 долларов. На следующий день ученый врач написал благодарственное письмо на четырех страницах, сказав, что ценит тот факт, что его «волнение перед аудиторией» не было упомянуто перед присяжными в заключительном слове.