Искусство допроса. Как добиться признания вины? - [2]

Веллман делает убедительное разграничение между «дискредитацией показаний» и «дискредитацией свидетеля». Свидетель может просто ошибаться, по разным причинам, и тем не менее держаться за свою «правду». Другой свидетель может умышленно фальсифицировать показания, и это должно быть выявлено. Один из более длинных примеров перекрестного допроса в последующей главе – из дела по нарушению обязательства, рассмотренного в Нью-Йорке в 1875 году. Нарушения обязательства жениться были любимой темой судебных процессов XIX века в Англии, Ирландии и Соединенных Штатах. Они требовали мастерства и красноречия величайших судебных адвокатов того времени, соединяя противоположные темы оскорбленной невинности викторианской женщины и предполагаемой попытки ограбить богатого мужчину. Такие дела больше в наших судах не рассматриваются, но уроки их перекрестных допросов остаются с нами. В современных делах рассматриваются не менее эмоциональные вопросы. Например, многие дела о дискриминации по половому признаку на рабочем месте затрагивают социальные установки, напоминающие те, что рассматривались в этих старых делах.

Веллман описывает перекрестный допрос истицы в деле «Мартинез против дел Валла». Он напоминает нам, что, когда свидетельница красива, спокойна и хорошо говорит, агрессивный перекрестный допрос может иметь негативные последствия. Риск в том, говорит Веллман, что «из-за неблагоразумного поведения адвоката обвиняемого в суде, напавшего на истицу, присяжные выносят вердикт в ее пользу за клевету».

Однако следует немного абстрагироваться от социальных установок Веллмана в деле Мартинез, как и в других частях этой книги. В его предупреждении есть доля сексизма, но это не должно отвлечь от главной идеи: чересчур подавляющий перекрестный допрос может заставить присяжных симпатизировать свидетелю, а не адвокату вне зависимости от пола того и другого.

Веллман признает, что Чоат расплатился за то, что не был более тверд со свидетельницей и позволял ей повторять ее версию событий, показав только впоследствии в заключительном слове, что ее показания были ложными. Если у вас есть доказательство, противоречащее тому, что свидетель только что сказал присяжным, есть соблазн сделать это незамедлительно. Но иногда этим вы только даете возможность свидетелю объясниться и ускользнуть.

Я вспоминаю перекрестный допрос Джейка Якобсона, проведенный Эдвардом Беннеттом Вилльямсом. Якобсон был главным свидетелем государства в судебном процессе по делу министра финансов Джона Конналли. Вилльямс расспросил Якобсона о полудюжине противоречивых версий его работы с Конналли. Многие обозреватели процесса говорили, что перекрестный допрос был скучным. Вилльямс же блистательно доказал, что он разбрасывал камни для заключительного слова.

Еще один великолепный перекрестный допрос приведен в 13-й главе – допрос лжесвидетеля Ричарда Пиготта сэром Чарльзом Рассел-лом. Здесь, как и во всех этих случаях, Веллман дает дельный совет:

«Для того чтобы полностью оценить примеры успешных перекрестных допросов, приведенные ниже, читатель должен вовсю использовать свое воображение. Он должен попытаться представить себе переполненный зал суда, возбуждение, тишину, ожидание, жаждущие лица, молчание и достоинство суда, если он хочет понять хоть чуть-чуть настоящую сущность этого события».

Допрос Пиготта – блистательный пример того, как можно использовать документ, чтобы заманить свидетеля в ловушку, не показывая ему бумаги, но постепенно уличая его во лжи. Свидетель предлагает объяснение, но скоро понимает, что следующая часть допроса показывает, что объяснение это фиктивно. Читая, обратите внимание на федеральное правило о доказательствах № 612, которое регулирует такого рода допросы сегодня. Посмотрите историю Парнелла в Википедии или другом полезном ресурсе, чтобы понять драматичный контекст, в котором Расселл выступал в суде. Расселл блистательно защищал Парнелла и выиграл это дело, но нравственная репутация Парнелла сильно пострадала, так как выяснилось, когда победа была уже близко, что у Парнелла была внебрачная связь.

Я не буду лишать вас удовольствия и суммировать заключения Веллмана. Он излагает теорию перекрестного допроса, с которой я согласен. В моей книге «Допрос свидетелей», тоже опубликованной Американской ассоциацией юристов, я высказал несколько дополняющих идей, в более современном контексте. По-моему, в письменных работах по перекрестному допросу есть две главные проблемы: во-первых, многие люди воспринимают перекрестный допрос слишком односторонне, как будто он может быть сведен к определенным правилам, а не адаптирован ко множеству деталей, присутствующих в каждом отдельном процессе. Во-вторых, многие авторы считают перекрестный допрос каждого свидетеля единичными случаями, вместо того чтобы рассматривать его в контексте всех свидетелей, доказательств и аргументов дела. Веллман же не делает этих ошибок.

Последняя глава, 18-я, посвящена «Золотым правилам перекрестного допроса свидетелей». Эти правила были написаны Давидом Полом Брауном, Веллман их просто приводит в своей книге. Правила эти относятся как к прямому, так и к перекрестному допросу. Они блестящи. Браун (1795–1872) был одним из великих американских адвокатов XIX века. Он представлял многих непопулярных обвиняемых в известных процессах и был одним из адвокатов зарождающегося в начале XIX века рабочего движения, которое закон попытался сломить обвинениями в тайном сговоре.