Искусники - [145]

Взгляд его переместился на Гейба, и выражение лица изменилось на не разбавленное ничем высокомерие Мэнни. У Гейба опять внутри все перевернулось. Он не мог даже вздохнуть.

Кулак Джины стремительно выстрелил вверх, и Мэнни, пошатнувшись, рухнул у большого экрана, занимавшего почти всю заднюю стену кабинета. Экран при этом ярко засветился. Спотыкаясь, Гейб двинулся к столу, где столкнулся с Джиной.

– Бери парнишку, и уходим, – сказала она, подтолкнув его к двери. Он шагнул было к парню, но тут увидел, что показывает экран.

Там не было этих жутких пульсирующих теней, там было озеро с усыпанными галькой берегами. Картина постепенно смещалась вдоль берега и через какие-то секунды, Гейб знал, должна была достичь застывшей там фигуры. Он хотел отвернуться, не желая видеть этого человека, не желая понимать, кто это такой, но тело будто сковало. Образ на экране зацепился за тот, который хранился в его памяти, ибо им было предназначено соединиться, слиться воедино, потому что они были единым…

Экран вдруг погас, Гейб тут же пришел в себя и почувствовал, что кровь все еще капает из его расквашенного носа.

– Я сказала, бери парня, и пошли отсюда, – Джина стояла над Мэнни, держа в руках провода, которые выдернула из системы. Вырванные провода напоминали скрюченные лапы какого-то насекомого. Она бросила их на пол. – Ты сам говорил: череп крепче оборудования. – Она посмотрела на парнишку, который теперь поднимался с пола, потирая затылок. – Мы должны были сами до этого раньше додуматься, попытаться вырвать провода из системы, а не из него.

– Джина, – начал Ударник.

– Заткнись, и все. Хотите вы отсюда выбраться или нет?

Тут свет еще раз мигнул, что-то зажужжало и стало темно.

* * *

Слабый предзакатный свет, проникающий через окно, наполнил комнату тенями. Мозг Гейба автоматически представил, что они запульсировали. Он с силой потер кулаками глаза и несколько раз моргнул. Пульсация не исчезла.

– Да, со мной то же самое. – Джина мрачно поглядела на него, а потом перевела взгляд на парнишку и передразнила его: – «Он не вырубит ток».

– Он его и не вырубил, – возразил тот, правда, не очень уверенно. – Только свет.

– Найдите мне что-нибудь горючее, – сказала Джина, осматриваясь по сторонам. – В этих поганых коридорах теперь будет хоть глаз выколи.

– Не совсем. – Гейб указал вниз. Светящиеся голубые полоски шли вдоль плинтусов. – Они есть по всему зданию. Света хватит часов на пять, может, чуть дольше.

– По мне, куда лучше бы найти фонарик.

Джина принялась шарить в ящиках стола Мэнни.

– Вряд ли… – начал Гейб, но тут Джина нашла переносную видеокамеру. При включении узкий, очень яркий луч света вырвался из источника над объективом и заплясал по стенам. Гейб пожал плечами. – Отлично. Так и я себя лучше чувствую. Пойдем.

Держа Джину за руку, он направился сквозь пульсирующие тени в лифтовый холл. С первых шагов стало ясно, что находка Джины была большой удачей. Синеватое свечение полосок на полу было слишком тревожным, слишком напоминало дешевые сценарии «Дома охотников за головами».

– Расслабься чуток, – прошептала Джина, высвобождая свою руку. – Ты мне так все кости переломаешь.

– Грузовой лифт, – настойчиво напомнил парнишка.

Гейб посмотрел вправо, потом влево. Он вдруг совершенно потерял ориентацию в этой синеватой пустоте. Даже здесь поле зрения постепенно заполняли сгустки темноты и слишком уже хорошо знакомая пульсация. Он старался их как-нибудь отогнать, но они были повсюду, куда он ни переводил взгляд. Он изо всех сил зажмурил глаза, но и за закрытыми веками они продолжали настойчиво, гипнотически пульсировать, вызывая глубоко заложенный у него в мозгу образ озера под затянутым облаками небом, озера с каменистыми берегами…

– Сюда, Людовик. Посмотри сюда! Сейчас же!

Он повернулся на голос Джины, и в глаза ему ударил слепящий луч камеры. До рези, но это было даже приятно. Наклон луча изменился, и теперь, моргая в попытках избавиться от следовых образов на сетчатке, Гейб мог различить лицо Джины, частично высвеченное из темноты этим лучом.

– Ну как, теперь в порядке? – спросила она.

Гейб снова моргнул. Следовые образы не исчезли, но ни одной пульсирующей тени не осталось.

– Да, – пораженно ответил он. – А как ты…

Она мрачно хмыкнула.

– По тебе сразу видать, что жил только в чистых домах. Нечисть всегда разбегается по норам, стоит включить свет. Ну, и где же твой чертов лифт?

Она подкрутила что-то на камере, луч расширился и осветил весь коридор впереди.

– Вон там, – указал он направление, и Джина потащила его за собой, держа камеру на плече. – За углом, в дальнем конце холла.

Они завернули за угол и остановились как вкопанные, отчего шедшие сзади Ударник с парнишкой натолкнулись на них, едва не выбив камеру из рук Джины. Посреди холла кто-то сидел.

Он поднял руку, загораживаясь от света.

– Эй, сейчас или слишком поздно, или слишком рано для такой иллюминации.

Голос принадлежал Клуни, но интонации – Марку. Гейб ощутил, как Джина напряглась, потом опустила камеру с плеча на уровень груди, держа ее обеими руками.

– Что ж. – Клуни поднялся на ноги, все еще заслоняясь от света. – Старые привычки прилипчивы, верно, Джина? Перемена ради, ну, знаешь, машин. Если что-то нельзя поиметь, и оно не танцует, съешь его или выкини вон. А еще отправляться на поиски Марка. Это твое, верно – искать Марка? А теперь выходит так, что даже если его и не ищешь, все равно идешь на поиски. И находишь его.