Искушения Парижа - [23]

— Спасибо! Спасибо вам! — вскрикнула Гардения, когда ее нарядили в новое платье.

Еще несколько дней назад ни о чем подобном ей даже не мечталось.

Платье было сшито из бледно-зеленого крепа и отделано тесьмой и драпированным шифоном. Гардения в нем выглядела воздушной, легкой и свежей, как сама весна. К нему подобрали зеленую соломенную шляпку, украшенную светло-желтыми цветами, — довольно простую, очень подходящую для юного, нежного создания, какой была Гардения.

Герцогиня оглядела сияющую от радости племянницу в полном изумлении.

— Молодость! — произнесла вдруг она с отчетливо звучащими нотками боли в голосе. — Вот что не в состоянии создать даже вы, мсье Ворт!

Кутюрье взглянул в ее наполненные отчаянием сильно накрашенные тушью глаза и мгновенно все понял.

— Французы, ваша светлость, — сказал он, многозначительно понизив голос, — обожают опытность. А она приходит только с годами.

Герцогиня улыбнулась.

— Вы прирожденный дипломат, мсье Ворт, — сказала она и взяла со спинки дивана свою соболью шубку. — Гардения, полагаю, на сегодня мы сделали предостаточно покупок. Завтра приобретем для тебя перчатки, сумочки, туфли и все остальное. Я жутко устала. Нам пора уходить. Мсье Ворт, мы на вас рассчитываем.

Она грациозно поднялась на ноги и протянула кутюрье руку.

Тот с готовностью поцеловал ее.

— Итак, к семи вечера нам принесут еще одно платье, вечернее. Ведь так мы с вами договорились? — спросила герцогиня сладким голосом.

— Да, мадам, — ответил мсье Ворт. — А завтра будет готов и ваш наряд.

— Ах да! Моя завтрашняя вечеринка! — Герцогиня всплеснула руками.

— Для Ma'm'selle изготовим что-нибудь в том же стиле — «девушка на выданье», — поспешно добавил кутюрье.

— Спасибо! — Лицо герцогини расплылось в чарующей улыбке. — Это как раз то, что нам нужно.

Они направились к выходу.

Мсье Ворт шел рядом с герцогиней. А Гардения следовала за ними, заглядывая в каждое встречающееся по пути зеркало и не веря, что отражающееся во всех них прелестное создание с тонкой талией — это она.

У парадного Гардения и кутюрье остановились.

— Спасибо вам, мсье Ворт, — повторила Гардения, захлебываясь от радости. — Не могу подобрать подходящих слов, чтобы высказать, как я вам признательна!

Кутюрье благосклонно улыбнулся.

— И не надо, — ответил он. — Просто оставайтесь самой собой и носите мои платья с удовольствием.

Его слова показались Гардении несколько странными. Она удивленно расширила глаза.

— Париж имеет свойство портить людей, — пояснил мсье Ворт. — Постарайтесь, чтобы с вами не произошло ничего подобного. И запомните: одежды, какими бы красивыми и дорогими они ни были, — это всего лишь оболочка. Я занимаюсь только ею. Изменить человека внутренне мне не дано.

Гардения почувствовала, что он говорит ей все эти вещи неспроста. Герцогиня ничего не слышала, она уже приближалась к машине.

— Я запомню то, что вы мне сказали, мсье Ворт, — ответила Гардения серьезно. — Еще раз спасибо за все.

— Да благословит вас Господь, — пробормотал кутюрье едва слышно, когда его юная клиентка уже спускалась по лестнице.

По непонятным Гардении причинам последние слова мсье Борта оказали на нее довольно сильное воздействие. Она шла к автомобилю, в котором уже восседала герцогиня, и почему-то больше не испытывала счастья, а чувствовала себя подавленно. Она думала о будущем, и ее терзали странные предчувствия.

«Вероятно, жить с тетей и беспрекословно выполнять ее требования будет не так уж и весело, не так уж легко, — думала она. — А эти дикие вечеринки? Разве я когда-нибудь смогу получить от подобных развлечений удовольствие?»

Герцогиня сидела с закрытыми глазами, откинувшись на подушки, когда Гардения села в машину рядом с ней.

— Ни к какой подруге я не собираюсь. Но не прибегни я к этой маленькой лжи, нам еще долго было бы не отделаться от Жана Ворта, — устало вымолвила она. — Он считает, будто весь мир вертится вокруг его салона. Доля истины в этом, конечно, есть, но заказывать одежду всегда утомительно.

— Он так быстро придумал, во что меня нарядить, — пробормотала Гардения с восхищением.

— О да! Этот человек обожает все новое — новые лица, новые вечеринки, новые задумки, — объяснила герцогиня. — А теперь, Гардения, расправь плечи и, когда мы будем проезжать мимо Елисейских полей, внимательно смотри на людей.

Я хочу, чтобы тебя все увидели. В этот час здесь прогуливаются очень многие.

Она взяла небольшой рупор, прикрепленный к стенке, и велела шоферу ехать на максимально маленькой скорости.

По всей вероятности, тот привык к подобным приказам.

Они приблизились к тротуару и поехали так медленно, что некоторые из пешеходов могли их обогнать.

Герцогиня опустила оконное стекло.

На лавочках тут и там сидели дамы в летних платьях и кружевных накидках. Рядом с ними стояли, непринужденно о чем-то беседуя, мужчины в брюках с отутюженными стрелками, сюртуках, белых рубашках и коротких сатиновых галстуках, украшенных булавками с драгоценными камнями.

Гардения видела, с каким интересом все эти люди смотрят на герцогиню. Кое-кто даже делал ей знаки руками, приглашая присоединиться к их компании.

— Им любопытно знать, кто ты такая, — прокомментировала ситуацию Лили де Мабийон. — Новое лицо в Париже — это всегда событие. Но я не намерена удовлетворять их любопытство сейчас. Пусть придут завтра ко мне на вечеринку, тогда и познакомятся с тобой.