Искушение злом - [29]

— Я возьму в дорогу, — ответил Боб. — Надо возвращаться. — Он дружески подмигнул Клер. — Не хочу, чтобы Бонни Су ревновала.

Клер улыбнулась в ответ. «Боб Миз и Бонни Су Уил-сон, — подумала она». По-прежнему было трудно представить их женатыми семь лет и родителями троих детей.

— Эрни?

Он пожал худыми плечами. — Да, пожалуй. Она рванулась на кухню и принесла три холодных бутылки «Пепси». — я дам тебе знать об этом шифоновом платье, Боб.

— Давай, обязательно. — Он обернулся перед тем, как направиться к двери. — Мы открыты завтра с двенадцати до пяти.

Она проводила его, затем вернулась к Эрни. — Извини, что тебя втянули в это.

— Ничего. — Он сделал глоток, потом осмотрел комнату. — Это все, что у вас есть?

— Пока что. Мне нравится собирать понемногу из разных мест. Давай попробуем? — Она села с краю дивана. — В подушках можно утонуть, — произнесла она, вздохнув. — Я это очень люблю. Итак, ты давно живешь в городе?

Он не сел, а вместо этого обошел комнату. «Словно кот, — подумала она, — осматривающий свою территорию». — С детства.

— Учишься в школе Эммитсборо?

— В старшем классе.

Ее пальцы ухватили рисовальную доску. В каждом сантиметре его тела было заметно напряжение — молодое, строптивое и бесконечное напряжение. — Пойдешь в колледж?

Он лишь пожал плечами. Это был еще один камень преткновения между ним и родителями. Образование — это твоя лучшая возможность. Он сам для себя лучшая возможность. — Поеду в Калифорнию — в Лос-Анджелес — как только достаточно накоплю денег.

— Чем ты хочешь заниматься?

— Заработать кучу денег.

Она рассмеялась, но по-дружески, без издевки. Он чуть было не улыбнулся в ответ. — Честное устремление. Хочешь поработать моделью?

В его глазах мелькнуло подозрение. «Очень черные глаза, — отметила Клер. И не такие молодые, какими должны были бы быть».

— Для чего?

— Для меня. Я бы хотела слепить твои руки. Они худые и мощные. Ты мог бы зайти ко мне как-нибудь после школы. Я оплачу твое время.

Он отхлебнул еще «Пепси», гадая над тем, что у нее надето под облегающими джинсами. — Может быть, зайду.

Выйдя из дома, он схватился за перевернутую пентаграмму, висевшую под майкой с изображением команды «Блэк Саббат». Этой ночью он займется личным обрядом. Посвященным сексу.

Кэм заскочил к Клайду после ужина. Он часто заходил туда в субботу вечером, он с удовольствием выпивал одну бутылку пива, с кем-нибудь разговаривал и играл в бильярд. Он мог наблюдать за теми, кто слишком много пил, а потом доставал автомобильные ключи и ехал домой.

Когда он вошел со света в темный, прокуренный бар, его встретили приветственные крики и махание рук. Клайд, который из года в год становился все толще и грузнее, налил ему кружку пива «Бек». Кэм наслаждался атмосферой старого бара из красного дерева, одна нога его удобно отдыхала на медной перекладине.

Из второй комнаты доносились звуки музыки и треск бильярдных шаров, иногда искреннее ругательство в сердцах и громкий хохот. Мужчины и изредка женщины сидели за голыми квадратными столами с бокалами пива, переполненными пепельницами и горами ореховой шелухи.

Сара Хыоитт, сестра Бада, вьшолняла обязанности официантки в обтягивающей майке и еще более облегающих джинсах.

Кэм знал, что сидя в баре, он, как всегда, будет потирать в руках бокал темного пива и чересчур много курить. слушать одни и те же песни, внимать одним и тем же голосам, чувствовать одни и те же запахи. И было приятно сознавать, что Клайд всегда будет стоять за стойкой бара, ворча на посетителей. Часы «Бадвайзер» на стене будут всегда отставать на десять минут, а хрустящий картофель будет всегда лежалым.

Сара с черными блестящими глазами и сильно надушенная резкими духами немедленно оказалась рядом. Она поставила поднос на стойку бара и слегка дотронулась до него бедром. Кэм без особого интереса заметил, что она как-то изменила прическу. После ее последней поездки к «Бетти» она стала блондинкой в стиле Джин Харлоу, причем одна прядь соблазнительно прикрывала глаз.

— Я не знала, придешь ли ты сегодня.

Он посмотрел в ее сторону, вспомнив, что было время, когда он был готов жевать стекло, только чтобы завладеть ею. — Как дела, Сара?

— Бывало хуже. — Она подвинулась так, что ее грудь легла ему на руку. — Бад говорит, у тебя много дел.

— Хватает, — Кэм снова принялся за пиво, прервав томное прикосновение.

— Может быть, хочешь отдохнуть попозже? Как в старые времена.

— Мы никогда не отдыхали.

Она рассмеялась низким, гортанным смехом. — Ну, приятно видеть, что ты помнишь. — Она с раздражением оглянулась через плечо, когда кто-то позвал ее. Она намеревалась засунуть руки Кэму в штаны — и в его кошелек — раз уж он вернулся в город. — Я заканчиваю в два. Хочешь я зайду к тебе?

— Спасибо за предложение, Сара, но я лучше буду жить воспоминаниями, чем повторю все снова.

— Дело твое, — она пожала плечами, снова подхватив поднос, но ее интонации после отказа стали жестче. — Я теперь лучше, чем раньше.

«Об этом все говорят», — подумал Кэм, и прикурил сигарету. Она в свое время была сногсшибательной семнадцатилетней привлекательной красоткой с пышными формами. «А затем, — вспоминал Кэм, — она зажила самостоятельной жизнью, распространяя свою власть на стольких мужчин, сколько могла найти».