Искушение любовью - [41]

Пэррет выбрался из скользкой лохани, изо всех сил стараясь держаться с достоинством.

— Однажды, — официальным тоном объявил он, — вы об этом пожалеете.

— Возьмите у меня интервью в Лондоне, — парировал Марк. — Я в подробностях расскажу вам, как я об этом сожалею.

Джессика, разумеется, хотела снова увидеть сэра Марка, но не сейчас. Не при подобных обстоятельствах. В кармане у нее лежало письмо от поверенного, где в точных цифрах измерялась ее свобода — или, точнее, отсутствие таковой.

За несколько недель, проведенных в этом тихом городке, она как будто немного успокоилась и даже начала понемногу снова обретать себя. Но первое же письмо от поверенного содержало отчет о ее долгах — их было слишком много, и о доходах — коих, естественно, было слишком мало. Аренда квартиры в Лондоне, средства, израсходованные здесь… Через три недели должны были прийти квартальные счета, и это означало, что Джессика окажется на краю финансовой пропасти. Ее сбережения почти подошли к концу.

В письмо от поверенного было вложено еще одно послание — от Уэстона.

Решение о назначении сэра Марка должно быть принято не позднее чем через несколько недель, писал он. Мне не будет никакой пользы от его совращения, если все произойдет слишком поздно. Заканчивай с этим делом как можно скорей.

Уэстон не добавил «а иначе…». Это было и не нужно. Без обещанной награды у Джессики не останется иного способа выжить, кроме как найти очередного покровителя.

И даже это решит проблему лишь на время. Темный провал не исчезнет, он только отодвинется. После того как этот мужчина оставит ее, ей придется искать следующего. И следующего. И следующего. И каждый раз она будет терять еще одну частичку себя.

Она должна это сделать. О, как ей ненавистно это задание — особенно с ним, с сэром Марком. Он нравился ей. Но вот он поднял глаза — кого это, кстати, он бросил в лохань? Уж не мистера ли Пэррета? О да. Прекрасно! — и посмотрел прямо на нее. Не отрывая от Джессики взгляда, сэр Марк направился прямо к ней и остановился напротив.

— Сэр Марк, — заговорила леди рядом, — пригласил ли вас мой сын Джеймс на состязание по стрельбе на следующей неделе? Я знаю, что…

Марк даже не посмотрел на миссис Толливер.

— Пригласил, — коротко ответил он.

— И вы придете?

— Как я уже сказал вашему сыну, я приду, если миссис Фарли тоже будет там присутствовать.

Джессика изумленно вздохнула.

— Она… она тоже приглашена. — Взглянуть на Джессику миссис Толливер не посмела. — И… и мы будем очень рады ее видеть. Ждем с нетерпением. Может быть, мы могли бы быть вам чем-то полезны?

Что бы там ни вынудило сэра Марка швырнуть человека в воду, это явно не добавило ему хорошего расположения духа.

— На самом деле, — сердито заметил он, — я давным-давно обещал миссис Фарли проводить ее домой, но так и не выполнил своего обещания.

Джессика не хотела испытывать к нему еще большую симпатию, не хотела подталкивать его к падению. И ей было противно думать о Уэстоне, ожидающем от нее детального отчета о «приключении» с тем, чтобы обнародовать его перед всем Лондоном.

— Мне не нужна…

Сэр Марк бросил на нее короткий взгляд, и она замолчала.

— Я знаю, что вам не нужна компания. Но мне она нужна.

Если он будет продолжать разговаривать с ней так открыто, то рано или поздно разразится скандал, подумала Джессика. Но именно скандала она, по идее, и должна была добиваться. Дамы проводили их глазами. Джессика независимо пожала плечами и поспешила вслед за Марком, который уже успел отойти на несколько шагов.

— Что вы делаете? — возмутилась она. — Вы хоть представляете себе как… что будут болтать эти женщины?

— Пусть болтают. — Он расправил плечи. — С кем им болтать? С Пэрретом?

Он даже не попытался замедлить шаг, и Джессика была вынуждена почти бежать, чтобы не отставать. Солнце припекало вовсю, и, миновав несколько улиц, она почувствовала, что задыхается от жары. Сэр Марк продолжал неумолимо шагать вперед. Они покинули центр города и вскоре приблизились к тому месту, где мощеные улицы сменялись дорожками и тропами. Все это время он молчал и смотрел прямо перед собой. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем он заговорил снова:

— Должен признать, я поступил не совсем честно. В данный момент компания из меня неважная.

Брызги из лохани, окатившие его с головы до ног, успели подсохнуть. Темных пятен от капель воды на сюртуке почти не было видно. Джессика промолчала.

— По правде говоря, я немного вышел из себя, — добавил он.

— Никогда бы не догадалась.

Он искоса взглянул на нее. Джессике показалось, что из глаз сэра Марка вылетели искры. Ее сердце затрепетало.

— Вы такой грозный, когда сердитесь, — заметила она. Он снова отвернулся, и она смогла наконец вздохнуть.

Грозный — это слово даже и наполовину не передавало исходившей от него опасности. Джессика даже боялась себе представить, каково это — быть причиной подобного гнева. И понятия не имела, как его соблазнять, когда он в таком настроении. В его походке и жестах было что-то, от чего он казался больше и сильнее, чем обычно. Как будто с него слетел налет цивилизации и обнажил другого сэра Марка, менее словоохотливого и более порочного.