Искушение - [25]

То, что происходило дальше, не подлежит описанию: Жиральд отступил назад и лег на палубу, потянув Анжелику на себя так, что она упала на него, не прерывая поцелуй, их языки переплетались, а потом снова пускались исследовать рот друг друга. Анжелика лежала на мужчине прямо в одежде, а его руки сомкнулись на ее спине, крепко прижимая.

Девушка застонала, когда мужчина, оставив ее опухшие губы, прикусил мочку ее уха. Она невольно сжала пальцами воротник его рубашки, стараясь сдержать рвущийся стон.

— Ты такая чувственная, — хрипло засмеялся мужчина — Реагируешь на каждое мое прикосновение, Анжелика.

Жиральд запустил руку под платье девушки и сжал в ладони ее грудь. Он почувствовал ладонью набухший от возбуждения розовый бутон. Каждое прикосновение к этой женщине дарило ему такую непонятную радость и восторг. Ведь Жиральд почти ничего не делал, он просто ласкал ее, даже не проникая в нее. Почему же это было так чудесно и сладко?

Анжелика сходила с ума от этой безумной пытки. Анжелика вновь застонала от того, что мужчина опустил руки на ее бедра, слегка сжав их. Его прикосновения и поцелуи дарили непередаваемое наслаждения. Она хотела его до безумия, и было совершенно неважно, чем ей это грозит.

Ее пальцы машинально взметнулись вверх, расстегивая мелкие пуговицы на рубашке, покрывая открывающиеся участки кожи поцелуями, но сильная рука перехватила ее запястье.

— Что случилось? — Анжелика не понимала, отчего он вдруг переменился. В жарких прикосновениях растворились все сомнения и страхи, она была готова идти за ним куда угодно, а он…

— Я не хочу, чтобы это случилось здесь. — в голосе мужчины слышалась легкая грусть и непоколебимая уверенность в своей правоте. — Я закрыл глаза и увидел нас совсем в другом месте. Я хочу, чтобы для тебя наша первая ночь была самой счастливой.

— Но…  так и есть! Я счастлива!

— Мой ангел… — улыбнулся Жиральд, перебирая ее волосы. — Я не о том говорю. Я тоже очень счастлив. С тобой я становлюсь героем, хотя с другими — монстр. Мне не хочется выпускать тебя из своих объятий, но..

— Что — но? — воспользовавшись секундной паузой, Анжелика освободилась из цепкого захвата, поднимаясь на ноги и отряхивая невидимую пыль с платья. Предательские слезы жгли ее глаза — Я недостаточно хороша для тебя? Или еще маленькая? Скажи, Жиральд.

— Возраст — это просто цифра. Что значат эти тринадцать лет между нами, когда ты со мной? Разве это имеет значение? — философски заметил Жиральд, вставая и подходя к ней, но девушка отвернулась от него, скрестив руки на груди — Боже, брось, Анжелика. Ты ведь не такая, как другие девушки. К чему ты дуешься из-за каждой ерунды?

— А какая я? — не выдержала и посмотрела на него девушка. Голубые глаза, полные потайных желаний, страсти и чего-то еще, чему Анжелика не могла дать название, встретились с ее вмиг опечалившимися медовыми — Ты… отвергаешь меня. Ты не хочешь меня, потому что считаешь меня ребенком и…

Он не дал ей договорить, впившись в ее губы страстным поцелуем, изливая разгоревшееся возбуждение, обхватывая ее стан и поднимая в воздух, и девушке пришлось обнять его за шею, чтобы не упасть. Их словно закружило в вихре эмоций.

— Я хочу тебя, Анжелика, — оторвавшись от нее, хрипло проговорил Жиральд, схватив ее за плечи — Хочу тебя до безумия. Твой аромат, твой вкус сводят меня с ума. Ты изменила меня. Из — за тебя я изменился, но ты не заслужила того, чтобы я брал тебя, как похотливый зверь, в зимний вечер на холодной палубе. И еще… Тебе холодно?

Анжелика дрожала то ли от ледяных порывов ветра, пронизывающих ее тело сквозь легкую ткань, то ли от его вожделенного взгляда. Боже, что с ней творится? Если бы вчера ей сказали, что она чуть ли не умолять будет заняться с ней любовью, будучи не брака, то Анжелика посчитала этого человека сумасшедшим. Увы, сейчас ситуация сложилась именно такая: Жиральд Ларош возбудил в ней то, что она сама не ожидала найти в себе. Греховное желание вкусить запретный плод и сполна насладиться им.

Профессор обнял ее за талию, прижал к себе и повел в сторону каюты, не давай ей возможности возразить, и Анжелика послушалась его, осознавая, что воспаление легких или простуда испортят ее планы. ИХ планы.

— Тебе нужно согреться, — заключил Жиральд, усадив ее в кожаное кресло. Каютой оказалось помещение достаточно больших размеров, обставленная дорогой мебелью. Весь интерьер был выполнен в красном бархате с золотой оправой. Роскошь, что уж говорить.

— Я не пью, — слабо возразила Анжелика, когда мужчина протянул ей хрустальный стакан с бренди.

— Это не для удовольствия, а здоровья, — кратко пояснил Жиральд, вложив стакан в руки Анжелики. Горечь бренди обожгло ее горло, заставив закашлять, но голубые глаза, пытливо смотревшие на нее, давали понять, что ей стоит послушаться их обладателя и допить согревающий напиток до конца, тем более только сейчас до нее дошло, что она озябла.

— Жиральд, — позвала Анжелика, привлекая его внимание: полулежа на диване, с пустым стаканом в руке, горящими от возбуждения и опьянения глазами, припухшие от поцелуев розовые губы приоткрылись, обнажая белоснежные зубы, а каштановые волосы растрепались — Жиральд, сядь со мной.