Исключение как правило: Переходные единицы в грамматике и словаре [заметки]

1

Укажем здесь на редкие наблюдения в области русской морфологической идиоматики: [Мельчук 1997–2006: Т. 4, 448–460] и др.; [Плунгян 2003: 27–28].

2

Прекрасный обзор можно найти в монографии [Баранов, Добровольский 2008: 9-24]. Ниже мы излагаем лишь основные вехи в истории вопроса.

3

Его работы 1920-30-х годов собраны в сборник [Аничков 1997].

4

Строгое определение звучит так: «Комплекс X, образованный из сегментных знаков Х_х, Х₂… Х_п, называется фраземой, если, по крайней мере, один из трех компонентов этого комплекса X (т. е. его означаемое, обозначающее или синтактика) не представим в терминах соответствующих компонентов знаков Х_г, Х₂… Х_п, в то время как два других его компонента представимы в терминах соответствующих знаков X, Х₂…. Х_п» [Мельчук 2001: IV, 448].

5

Предложение Ты у меня прочитаешь эту книгу имеет по крайней мере два просодических варианта. Один реализуется в ситуации запрета на чтение книги (‘Только попробуй прочитать эту книгу’), тогда как другой предполагает приказ на выполнение этого действия (‘Именно у меня ты прочитаешь эту книгу’).

6

Этот и другие подходы подробно описаны в работе [Penttila, 2006].

7

В этой главе частично использован материал из статьи [Мустайоки, Копотев 2004].

8

Этот факт обычно не выражается эксплицитно, однако А. Р. Лурия [1979: 47] отмечает, что слово – «основной элемент языка», а предложение – «основной элемент речи». И. Б. Левонтина [2000: 290], с другой стороны, пишет, что концепт слово – это «квинтэссенция ‘наивной лингвистики’, то есть того представления о языке, которое человек не выучивает в школе, а неосознанно воспринимает из самого языка».

9

Согласно И. Б. Левонтиной [2000: 290–292] лексема слово имеет в современном русском языке восемь основных значений, а С. В. Дегтев и И. И. Макеева [2000: 157–161] приписывают ему 35 различных значений в истории русского языка. Терминологическое употребление этой лексемы восходит к XVIII веку.

10

Как известно, уже Ф. де Соссюр отмечал «двойной смысл, характерный для термина слово со всеми присущими ему неустранимыми недостатками» [Соссюр 1990: 163]; курсив Ф. де Соссюра. В. М. Жирмунский [1963: 6] писал: «Слово это основная единица языка. Между тем определение слова и установление его границ представляет большие трудности» (см. еще статьи И. Е. Аничкова, В. 3. Панфилова, И. П. Ивановой, А. А. Леонтьева, С. Е. Яхонтова и др. в этом же сборнике; формальное определение слова в [Кузнецов 1964] и выделение двух основных значений слова₁ и слова₂ в [Мельчук 1997–2006: 1,96-349]).

11

Кроме упомянутых терминов, употребляется и термин вокабула (см., например, [Вардуль 1965: 22; Мустайоки 1980: 146; Мельчук 1997–2006: 1,346–347]).

12

Н. Д. Голев [1999: 98] пишет в этой связи об «орфографоцентристском языковом сознании носителей современного русского языка» (Ср. [Лайонз 1978: 212]).

13

Конечно, большинство из найденных примеров представляют «разговорный» вариант письменной нормы (дадим один пример, сохраняя орфографию: «потомучто видно не особо много народу щас жаждет подключится, вот и получается так быстро…»).

14

Из других работ, посвященных описанию многокомпонентных единиц в русском языке, назовем [Ляпон 19886; Жаринова 1989; Скрипникова 1995; Кузнецова 1997; Апресян 2007; Норман 2015].

15

Для сравнения отметим, что английская лексикографическая традиция представляет интересную параллель. В основных словарях английского языка данный вопрос решен уже давно. По определенным правилам они включаются или в словарную статью опорного слова, или выделяются в отдельную статью [OED 1989: I, xxx-xxxii]. Примером может служить конструкция in and out [OED 1989: II, 772].

16

В своем словаре [1991: 11] Р. П. Рогожникова различает «слова, принадлежащие определенной части речи (наречия, предлоги, союзы, частицы, междометия)» и «аналоги наречий, предлогов, союзов, частиц, междометий, местоимений». Так, по ее мнению, в деле – предлог, а в адрес – аналог предлога. Вообще, как легко можно понять, толкования авторов словарей по поводу классификации лексических единиц по частям речи немного расходятся.

17

В эту группу включены и предикативы.

18

В лингвистической литературе можно найти обоснования для выделения этой части речи (см. [Виноградов 1950]), defacto они выделены и в MAC, БАС, Грамматическом словаре А. А. Зализняка и во многих других словарях.

19

В словаре не учтены дистантные союзы типа и…. и, как…. так и и т. п.

20

Мы не будем подробно анализировать междометия, составляющие особый разряд слов. Отметим только, что при их рассмотрении проблема эквивалентов слова значима в такой же степени, как, скажем, при рассмотрении предлогов, союзов или частиц.

21

После дискуссий 1950-60-х годов и полемики с тезисом А. И. Смирницкого о цельнооформленности слова можно считать вопрос об аналитических конструкциях более-менее проясненным.

22

См. [Русская грамматика 1979: 359–361, 521; Шелякин 2000: 109–110,113; Wade 2000: 156,167].

23

В примерах ниже индексы i и j обозначают кореферентные единицы, например, в примере (5) мы. = [друг друга], и т. д.

24

Словоизменение, как известно, проявляется только у некоторых наречий и предикативов в формах степеней сравнения, вопрос о наличии аналитических временных форм у предикативов не может считаться решенным.

25

Другой вопрос, какие единицы нужно считать эквивалентами слова, например, нужно ли в эту категорию включать «союзы» с соотносительными словами типа вследствие того что, в том отношении что, в результате того что, за исключением того что и подобные.

26

Конечно, это не должно касаться вводных предложений, обладающих собственной предикативностью. Однако в переходных случаях граница между «вводным словом» как частью речи и вводным предложением, состоящим из одной лексемы, размыта.

27

«Комплекс X, образованный из сегментных знаков X, Х₂…., X, называется фраземой, если по крайней мере один из трех компонентов этого комплекса (т. е. его означаемое, означающее или синтактика) не представим в терминах соответствующих компонентов знаков X, Х₂, X, в то время как два других его компонента представимы в терминах соответствующих компонентов знаков X, Х₂…., X,» [Мельчук 1997–2006: 4,448].

28

Мы не рассматриваем здесь союзное употребление только: Только он пришел, а уже уходит.

29

О разных типах пересекаемости (overlapping) категорий разного рода см. [Givon 2001:29–34].

30

Обсуждение и реализация этого принципа породили огромное количество исследований. Назовем здесь самые важные: “A Grammar of Speech” [Brazil 1995], Fixed Expressions and Idioms [Moon 1998],“Pattern Grammar” [Hunston & Gill 2000] и “Linear Unit Grammar” [Sinclair & Mauranen 2006].

31

Многозначность и неустойчивость этого термина в русистике обсуждается в [Ягунова, Пивоварова 2010].

32

Обращаем внимание на то, что в таблице отражены устойчивые сочетания токенов (словоформ), а не лемм (лексем).

33

[Gries 2006,2010; Divjak & Gries 2006; Janda & Lyashevskaya 2011].

34

Мы ограничились только текстами XIX–XX века, на которые в основном опирался и В. В. Виноградов.

35

В Грамматическом словаре А. А. Зализняка и в НКРЯ ведома считается формой родительного падежа существительного ведомо.

36

Построено на данных НКРЯ (корпус со снятой омонимией).

37

Топонимы, естественно, часто употребляются в локативной конструкции, однако из общего числа топонимов в форме предложного только 82,84 % стоят после предлога в. Это почти на 16 % меньше, чем доля в Америке.

38

См. еще [Белянин, Бутенко 1994], [Шаронов 1996], [Тарланов 1999], [Меликян 2001], [Гаврилова, Кожина 2002], [Верещагин 2004], [Гудков 2004] и др.

39

См. еще: [Мустайоки, Копотев 2004; Шеманаева 2005; Сигал 2006; Ляшевская, Рахилина 2008; Кустова 2008аб; Рахилина (ред.) 2010 и др.].

40

Сходное членение идиоматического континуума предлагают А. Н. Баранов и Д. О. Добровольский в монографии [2008].

41

Укажем, что во многих языках в схожих прагматических контекстах допускается даже явное нарушение грамматических правил. Например, в английском или финском языках допустим эллипсис глагола: ср. англ. Smoking forbidden, фин. Tupakointi kieletty ‘курение запрещено’ (См. [Kopotev 2008]).

42

По-видимому, значительное число русских предложений являются квази-фраземами, поскольку при относительно свободном (неграмматикализованном) порядке слов все же существуют определенные дискурсивные предпочтения (Ср. «Языков, где все линейные порядки во всех предложениях одинаково приемлемы, не существует» [Циммерлинг 2007: 542]).

43

На первый взгляд кажется, что семантика грамматической формы глагола полностью ушла, и примеры типа следующего звучат совершенно естественно:

Если обнаружат, могут пришить и дезертирство… Но была не была! Когда принял решение, главное не думать о возможных последствиях (М. Панин. Камикадзе) [омонимия не снята].

Подгреб товарищ: «Петя, ты что?» – «А ну их!» «Ах, ты ж черт, – простонал товарищ. – Была не была. Как это будет?» (А. Терехов. Клоун).

Однако и в этом фразеологизме грамматическая семантика может актуализироваться. Так, в следующем поэтическом отрывке семантика прошедшего времени, очевидно, обыгрывается:

Мне воочью светила ее нагота

В темноте с темнотою внизу живота —

И в окне зацвела темнота.

Будь что будет, вернее, была не была —

Выцветай, как под утро фонарь на столбе,

Доцветай, как сирень на столе доцветала…

(С. Гандлевский. <НРЗБ>)

Таким образом, грамматический потенциал даже такой лексически жестко связанной и морфологически застывшей фраземы может актуализироваться в конкретном, правда, поэтическом контексте. Следовательно, говорить о полном исчезновении глагольных свойств не приходится: их связь с синтаксической моделью ХнеХ сохраняется.

44

Отметим, что во фраземе X не X пунктуационная норма не устоялась: встречаются употребления без знака препинания, с запятой и тире.

45

Этот раздел написан на основе статьи [Копотев, Файнвейц, 2007]. Благодарим А. Файнвейц за разрешение использовать материал исследования в этой главе.

46

Здесь и далее многоточие и восклицательный знак в схемах служат отличительными маркерами этих фразем.

47

Примеры без указания источника принадлежат авторам.

48

О немаркированности см. [Мельчук 1997–2006: 2,15–28]; см. еще [Chvany 1996: 179] и [Богданов 1980].

49

По данным НКРЯ, из всех глагольных форм чаще всего используются инфинитив несовершенного вида или формы совершенного вида прошедшего времени (соответственно ~62 % и ~29 % от всех примеров с глагольными формами).

50

Впрочем, числительные в субстантивированном употреблении возможны. Предложение Вот это пять так пять! признается нормальным, только если «пять» употребляется в значении ‘честно заработанная пятерка’,‘крепкое рукопожатие’и т. п.

51

Magn определяется как “обозначение‘высокой степени’,‘интенсивности’ (~ ‘очень’) самой ситуации.

52

В рамках некоторых теорий предложения типа Если X, так X считаются сложными предложениями, которые сочетают в себе свойства сложносочиненных и сложноподчиненных (см. подробнее [Haspelmath 2004: 33–37; Тестелец 2001: 259–565]).

53

Наблюдение А. Летучего.

54

Ср. наблюдение Дж. Байби и ее коллег [Bybee et al. 1994: 16]: «Некоторые специфические семантические нюансы начальной конструкции могут в определенном контексте сохраняться и существенно позже начала процесса грамматикализации».

55

По-видимому, невозможно точно указать, какие конкретно модальные лексемы могли использоваться в предложениях такого рода. Вероятнее всего, это был целый ряд лексем с компонентом ‘надо’.

56

Понятно, что на месте указанных служебных и самостоятельных лексем в реальности могли быть и другие – синонимические.

57

Строго говоря, у нас нет никаких фактических оснований утверждать, что Magn являлся обязательным элементом такого рода предложений. Известно, что во многих современных языках тавтологические высказывания строятся по моделям, не предполагающим обязательного уточняющего компонента. Однако неясно, является ли это более поздним поверхностным эллипсисом глубинной семантической категории или же тавтологичные конструкции изначально употреблялись без него (Ср. дети есть дети, где «реконструкция» поверхностной единицы для смысла ‘типичные, обыкновенные’ выглядит натяжкой). Кажется, для всех случаев тавтологии такого рода (назовем ее предикатной в отличие от атрибутивной типа этот прекрасный прекрасный мир, которая имеет гораздо большее отношение к морфологии см. [Lindstrom 1999]) можно сформулировать следующее правило: тавтологичные высказывания, как и любые другие, должны содержать не больше, но и не меньше информации, чтобы быть осмысленными (первый постулат П. Грайса). Осмысление тавтологии возможно на оппозиции концептного и референтного элементов значения, при этом концептная зона значения, естественным образом реализуясь в предикате, осмысляется как соответствующая / несоответствующая референту. Говоря другими словами, любое тавтологическое высказывание по-разному решает один вопрос: насколько данный референт соответствует прототипическому представлению о классе. Таких решений может быть несколько, но основных – два: либо референт соответствует идеальному (= среднему) представлению о классе, либо он соответствует некоторому предельно допустимому (отрицательному или положительному) воплощению.

58

Термин «квазисложное предложение» разрабатывается в ряде работ О. Б. Акимовой (см, например, Акимова 2001: 84]. Сама идея существования «упростившихся» предложений «со сложным выражением сказуемости» впервые высказана в работе Н. С. Поспелова [1990] по отношению к переходным случаям, в которых невозможно разграничить сочинение и подчинение или сложное и простое предложения.

59

Заметим, что даже в газетном (то есть более строгом с точки зрения пунктуации) подкорпусе НКРЯ регулярно встречаются примеры без запятой перед «что»: Дело в том что карфедон – это такое вещество, которое на внесоревновательной стадии не считается допингом (Чермен Дзгоев. Пылеву можно было «спасти» // Известия, 2006).

Видимо, это отражает восприятие этой единицы не как предикативной в составе сложного предложения, а как застывшего непредикативного выражения.

60

Лексема дело входит в сотню самых частотных слов русского языка (1412,1 ipm по данным О. Н. Ляшевской, С. А. Шарова, 2009). О десемантизации этого существительного см. еще [Копотев 2003].

61

Отметим, что в диахронии союз «потому что», в свою очередь, функционировал в составе полипредикативного предложения типа: А что писалъ еси о купецкихъ людехъ, ино тые задержаны по тому, что учинилася межъ нас розмирица (Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию 1581 года). При некоторой разнице исторических процессов в основе обоих лежит синтаксическая переинтерпретация в том смысле, как это понимал Р. Лангакер: «изменение в структуре выражения или класса выражений, которое не влечет за собой прямой или существенной модификации поверхностной структуры» [Langacker 1977: 58].

62

Конечно, можно найти примеры такого рода: «Мне трудно комментировать слова Якунина, потому что дело в том, что речь идет о его личных финансах» (пример из интернета). Однако это отражение спонтанного разговорного синтаксиса, где союз потому что и конструкция дело в том что занимают не одну позицию.

63

Ряд критериев различения подчинения и сочинения, обсуждаемые в [Тестелец 2001: 262–264] показывают, что этот оборот ведет себя, как подчиненное предложение:

– критерий гнездования: Я твой президент, если на то пошло. Я, если на то пошло, твой президент;

– введение матричного глагола: Я хочу, чтобы я был твоим президентом, если на то пойдет;

– позиция союза: Если на то пошло, я твой президент.

64

«Если на то пошло, + то [так] + SS [Praed]». Значение предикативно-выделительное. Если на то пошло, то не приезжайте к нам будущим летом («Вам совершенно не следует приезжать будущим летом») [Меликян, Остапенко 2005].

65

Как показал Я. Г. Тестелец [2001:263], многие двойные союзы (если – то, если – так, так как – то) в отличие от собственно подчинительных союзов {если, так как) обладают свойствами как сочинительных, так и подчинительных союзов. По-видимому, возможность употреблять данные оборот если на то пошло с союзами переходного, сочинительно-подчинительного типа лишь подтверждает наши рассуждения о переходном характере этого оборота, который уже не является чистым случаем условного придаточного в составе сложноподчиненного предложения.

66

Более подробно о прагматическом потенциале оборота иметь в виду см. [Стексова 2006].

67

Меликян, Остапенко [2005] дают следующее толкование: «<А> Что касается [что надлежит (принадлежит)] + <до> + N₂[Pron₂], + то + SS [Praed]». Значение объектно-выделительное» Однако «объектно-выделительно сть» скорее определяет функции оборота, чем его значение.

68

Меликян, Остапенко дают следующее толкование: «Если говорить о + N₆ [Pron₆], + то + SS [Praed]». Значение объектно-выделительное [Меликян, Остапенко 2005].

69

Т. А. Колосова [2008: 32] считает ее союзом, однако такая интерпретация проблематична как минимум по двум причинам. Во-первых, в этой фраземе есть вариативность лексического наполнения (если кто /что /где). Во-вторых, эти вариативные местоимения еще не потеряли согласования с глагольной вершиной, что затрудняет их включение в состав составной служебной единицы.

70

Конвенциализация (англ, conventionality) понимается как «негласное коллективное соглашение говорящих выражать свои мысли определенным образом» ([Рахилина 2002: 372], см. подробнее [Langacker 1987: I, 65–73]). В близком значении употребляется термин «схематизация» (англ, schematization [Talmy 1983]).