Искажение - [29]

Вскоре мы добираемся до узкого моста, который дрожит под колесами. Мы преодолеваем его поодиночке, а потом сворачиваем на ведущую к автостраде подъездную дорогу и возвращаемся к знакомому пейзажу. Разговоры в «скорпионе» стихли, будто вид за окнами лишил нас всяческого желания делиться дурацкими мыслями.

К счастью, до Адмирума уже рукой подать. Через двадцать минут мы подъезжаем к узлу на автостраде, возле которого находится база, и делаем глубокий вдох. Половина задания позади.

База граничит одной стороной с крутой скалой, так что с запада у нее естественное прикрытие. С трех сторон ее окружает ограждение СМЗ «Бастион» из металлической сетки и полиуретановой оболочки. Каждый модуль заполнен камнями и песком. Даже импровизированные строения и стрелковые позиции возведены из тех же корзин.

За железными воротами стоит транспортер, отъехавший на время нашего визита. Мне трудно оценить размеры Адмирума, но они вполне могут составлять около двух тысяч квадратных метров. Персонал базы состоит из пятидесяти солдат под командованием лейтенанта Лумстина.

Шестеро привезенных нами молодых новобранцев явно отличаются от местных. Со слегка испуганным видом они спрыгивают из кузова на утоптанную землю. Форма у них чистая, лица не покрыты пылью. Солдаты из Адмирума одеты не по уставу – некоторые ходят без шлемов, у других расстегнуты рубашки и видны амулеты на шее. Не редкость также фантастически завязанные ремаркские платки или размалеванные лица.

Водители грузовиков паркуются в углу базы; им предстоит остаться здесь на несколько дней, чтобы выполнить некие задания. Мы ставим «скорпионы» за воротами и, пользуясь суматохой, быстро обмениваемся впечатлениями.

– Оглядись вокруг, Маркус, именно так выглядит ссылка, – шепчет мне на ухо Голя.

– Да, господин сержант. Им куда херовее, чем нам.

– Тот мужик, что идет в нашу сторону – Герт Лумстин, шеф базы, – кивком показывает сержант. – Крутой сукин сын.

Если что-то и связывает лейтенанта Остина с командиром Адмирума, то лишь некоторое сходство фамилий. Когда они приветствуют друг друга, худощавый Остин едва достает до подбородка могучему Лумстину. Офицеры скрываются в здании командования, а мы разговариваем с солдатами, которые не на службе. Те ловко выгружают привезенные боеприпасы, еду и питьевую воду, но пользуются каждым случаем, чтобы пообщаться. Мы им немного помогаем, а немного торгуем – сигаретами, шоколадом из столовой, а может, даже и чем покрепче. По крайней мере, мне так кажется, поскольку Ротта и след простыл.

– Где Джим? – спрашиваю я Водяную Блоху.

– Пошел в сортир.

– Даниэль! Найди его и скажи этому лентяю, что ящики сами себя не перенесут.

– Так точно, Маркус. – Пурич бежит на другой конец базы.

В течение получаса нам удается разгрузить припасы. Ротт получает нагоняй, а сержант Голя зовет двух капралов и сержанта из Адмирума, и мы скрываемся за стрелковой позицией, чтобы немного поговорить. Парни сделали здесь навес из брезента, поставили несколько столиков и деревянных поддонов. Своего рода местный эквивалент нашего клуба.

Сержант Михалич, командир первого взвода, и капрал Джом не особо разговорчивы. В основном они расспрашивают о ситуации в Хармане, желая узнать, как часто случаются теракты и насколько опасно на улицах. Разговор идет об атаке арейцев, о бомбардировке их позиций в Волчьих горах и о проблемах со снабжением. Мы с Голей и Норманом терпеливо отвечаем на все вопросы. Для этих людей встреча с нами – хоть какое-то развлечение.

Один лишь Усиль дремлет в углу – он крайне плохо переносит недосып. Через несколько минут начинает храпеть, после чего получает от сержанта Голи удар раскрытой ладонью по шлему. Капрал Джом громко хохочет, отчего Петер обижается еще сильнее.

В какой-то момент мы с Голей отходим в сторону, чтобы покурить со вторым капралом с базы. У Адама Вернера красные глаза, а пустынная пыль и обычная грязь в буквальном смысле въелись в его кожу. Когда он закуривает, у него дрожат руки. Кажется, он хочет нам что-то сказать, и Голя мягко вызывает его на разговор, спрашивая, насколько им тут тяжело, и знают ли они уже, когда приедет смена. Капрал судорожно затягивается дымом.

– Не знаем, лейтенант ничего нам не говорит, – наконец отвечает он. – Он вроде как угодил сюда в наказание – попал под горячую руку кому-то из командования. И пока он тут будет, останемся и мы. Блин, да мы вконец уже заебались!

– Не знаю, обрадует ли это тебя, но у нас тоже полная херня. Ты сам слышал, что те сволочи из храма Ареса беспрерывно нападают на патрули. А гадейцы устраивают теракты с бомбами.

– Господин сержант, при всем к вам уважении, у нас тут каждый день перестрелки. Или, скорее, пару раз в день. Если не пизданут из гранатомета с проезжающей машины, то подберутся ночью и начнут обстреливать из автоматов. Видели пополнение? За две недели мы потеряли четверых. Если так пойдет и дальше, персонал сменится сам по себе.

– Это важная база, – говорит Голя. – Благодаря вам чуть меньше этих отбросов проникают в Харман.

– Хрен там, господин сержант. Они переправляют оружие и людей горными тропами. По автостраде ездят только гражданские, лохи и самоубийцы.