Искажение - [16]

Сверху был потолок. С двух сторон к нему поднимались стены, заметно сужаясь. Странно, что Виктор не замечал этого раньше. Или, может, перспектива исказилась? Темнота, пары алкоголя, потрясения и неприятности - все это могло раззадорить воображение, и теперь кажется, что комната сужается к верху. Очень похоже на крышку гроба. Жутковатое сравнение, но не такое уж далекое от действительности. Он заживо погребен в братской могиле общежития. Комната-склеп, а внутри покойничек. Забавно...

Он попытался повернуть голову вбок и посмотреть, что делается там, но не сумел. И не понятно, почему. То ли не смог, то ли не хотелось настолько, что сам же и отказался от этой затеи. Еще силу воли напрягать... Зачем?

Виктор лежал, смотрел в потолок и дивился своему душевному спокойствию. Может, он и впрямь умер? Сердце не стучит, остановилось. Значит, умер. Как просто, оказывается. Пришел, лег спать и откинулся. Обидно только, что от водки, хотелось как-нибудь иначе. А впрочем, есть ли разница? Все равно в бою со знаменем в руке было не суждено. Ну не напишут в газетах - подумаешь. Не геройская смерть, зато своя. И безболезненная.

А все-таки обидно. Не таким уж крепким оказался организм, не выдержал. Однако переполох поднимется, когда его найдут. Здание-то казенное. Сколько проблем возникнет! На работе сначала не поверят, подумают - очередная хохма. Потом убедятся. Расходы, наверное, возьмут на себя. Начнут собирать рубли, сколотят похоронную команду... Хорошо, что в этом не придется участвовать. Разве что пассивно. Последнее общественное мероприятие. Хорошо.

Интересно, что будут говорить на кладбище? Наверное, что-нибудь нейтральное. Будут стоять на ветру с непокрытыми головами, дрожать от холода и мечтать, чтобы поскорее все закончилось. Да-а, кое-кому работенки прибавилось. Сейчас зима, земля мерзлая. Придется поупираться с лопатами-то. Хотелось бы на все это взглянуть, а заодно и послушать. Вдруг сохранится такое свойство?

Скорей бы уж нашли, а то еще разложение начнется. Большой беды в том нет, но как-то неприятно. Может, т а м  тоже по одежке встречают. Или уже надо говорить: з д е с ь? Хотелось бы предстать поприличнее. Чего ж не идут ни те, ни другие?

А все-таки интересно, что там будет впереди? Уж сколько было домыслов на эту тему, а вон как необычно получилось...

Тут Виктор услышал чье-то осторожное покашливание. Скосил глаза и увидел, что в комнате находятся еще двое. Они стояли в тесном пространстве между стеной и шкафом, так что одному пришлось слегка повернуться боком. Испуга Виктор не ощутил - просто оторопел в замешательстве. Каким образом они сюда проникли, если он точно помнил, что закрыл дверь на защелку?

- Здравствуйте, - произнес один из незнакомцев очень вежливо, с оттенком скорби. - Вы уже поняли, что произошло?

"Вот оно что! - догадался Виктор. - Пришли-таки..."

- Да, - выдохнул он чуть слышно, но не губами, а как бы мысленно.

- Мы за вами, - извиняясь пояснил второй незнакомец. - Вы готовы?

- Готов, - смиренно произнес Виктор, но тут же опомнился. - А разве... Разве я не увижу своих похорон?

Незнакомцы переглянулись.

- Вообще-то не положено... - неуверенно начал первый.

- Да вы садитесь! - спохватился Виктор. - Чего вы там жметесь?

Теперь он уже различал, что гости одеты в какую-то униформу. Ни цвета, ни покроя в потемках не разобрать, но, кажется, что-то вроде комбинезонов.

Незнакомцы охотно последовали приглашению, правда, с некоторой неловкостью и смущенно покашливая. Присев на стулья, стали с любопытством озираться по сторонам. Наверное, они хорошо видели в темноте, потому что один из них, углядев что-то на тумбочке, смотрел туда неотрывно и с напряжением.

"Что он там увидел? - недоумевал Виктор. - Там же ничего нет".

Наконец, ему удалось проследить в нужном направлении и зреть, что незнакомец буквально буравит взглядом начатую пачку сигарет.

- Закуривайте! - предложил Виктор, но тут же поправился. - Если хотите, конечно.

Гость вздрогнул, заелозил на стуле, но все же руку за пачкой протянул. Достав одну сигарету, осторожно взял ее губами, а остальные предложил товарищу.

- Не положено, - шепнул тот с беспокойством, но после колебаний взял. Тоже одну.

- Пепельница рядом, - сказал Виктор. - Извините, что консервная банка, но другой нет. Спички там же.

Незнакомец, который был посмелее, взял пепельницу, поставил к себе на колено, потом взял коробок, тряхнул легонько и чиркнул спичкой. Пламя высветило интеллигентного вида людей, возраст которых угадывался весьма приблизительно - между тридцатью и сорока. Их лица имели правильные черты и, быть может, обладали несколько излишней бледностью. Комбинезоны были черные, с проблесками синевы, без рукавов, со шлейками поверх серых рубашек с тугими стоячими воротничками. Изнанка воротничка, вероятно, подшивалась тканью неземной чистоты, ибо по краю виднелась ослепительно-белая полоска. Форма Виктору понравилась, так как свидетельствовала об аккуратности и соблюдении правил гигиены.

Спичка, погаснув, упала точнехонько в банку, но Виктор в освещении уже не нуждался. Он и до этого успел привыкнуть к темноте, а теперь и вовсе, убедившись, что глаза не лгут, успокоился и перешел на новое зрение.