Искатели ветра - [62]

Ненавистная оболочка приводила ее в состояние бешенства — неудобна, неуклюжа, плохо управляема, от нее ужасно пахло. Изо рта на грудь все время капала слюна. Но она уже начала «работать» над внешностью непокорной куклы. Постепенно, исподволь, меняла лицо, переплетала мышцы, наливая их силой. Ей нужна выносливая лошадка, и желательно, чтобы та не была глупым мерином. Еще недели две, три, и родная мама не узнает этого увальня. Тиф полностью перестроит его тело под себя. Так, как она считает нужным. Единственное, с чем пока не удастся справиться — белесый цвет глаз.

Магия Целителя сожгла многое из того, что у нее было. «Искра» не горела, а тлела, и весь потенциал приходилось тратить на присмотр за Порком. О любых других проявлениях Дара не могло идти речи. Сейчас Тиф была не способна зажечь даже свечу, не говоря уже о том, сровнять с землей деревню. В одно мгновение она лишилась не только облика, но и могучего Дара. То, что осталось, являлось жалкой песчинкой, толикой былого могущества.

Она стала слабой и беззащитной. Любой из братьев или сестер теперь справится с ней играючи. Даже Митифа, самая неумелая из Восьми.

— Что же делать?.. — «прошептала» она, и Порк, все это время неподвижно сидевший на кровати и тупо смотрящий в одну точку, испуганно вздрогнул, оглянулся через плечо.

Внезапно по позвоночнику пробежала теплая волна. Тиф нахмурилась, не решаясь ответить. Тальки. Только от нее из всех Восьми исходило тепло. Вызов Аленари можно было распознать по холодным мурашкам, Рована — по неприятному жжению, Лея — по требовательным уколам, Митифу — по робким, до невозможности неприятным касаниям. Гинора и Ретар мертвы столь давно, что она забыла, какие ощущения приносили они. Но тоже ничего приятного. Лишь призыв Тальки никогда не раздражал Проклятую. Тепло, исходящее от Целительницы, всегда было только приятным. Порой Тиа задумывалась: как другие Восемь воспринимают ее во время подобных разговоров? Но так ни разу и не решилась удовлетворить свое любопытство.

Тиф снова ощутила призыв и заколебалась. Можно ли довериться Тальки? Что она сделает, когда узнает о случившемся? Как поступит? Между Восьмью никогда не было лада. А уж когда двое погибли во время Темного мятежа, грызня за первенство лишь усилилась. Рован и Митифа с радостью уничтожат соперницу. Да и с Аленари она никогда не была дружна.

Порк тоже почувствовал тепло и затрепетал от восторга. Оно растеклось по спине, приятно обняло плечи, поползло к затылку, и тогда Проклятая решилась. Заставила пастуха вскочить с жалобно скрипнувшей кровати, броситься к столу и, схватив глиняный кувшин с водой, швырнуть в стену. Во все стороны брызнули черепки и капли. Вода и не думала падать на пол, растеклась по стене, приняла форму большого овала, засеребрилась, словно ртуть. Эта субстанция впитала в себя магию и через несколько ун томительного ожидания показала ту, кто послал зов.

Тальки, известная в Империи как Проказа, сидела в кресле-качалке. На ее укрытых шерстяным пледом коленях дремал пушистый белый кот. Полное добродушное лицо старухи было сосредоточенно, именно она удерживала плетение обоих Серебряных окон. Увидев незнакомца, Целительница нахмурилась, и ее выцветшие голубые глаза нехорошо прищурились.

— Это я, Тиа, — поспешно сказала Тиф. Она опасалась, что вызвавшая разорвет заклинание или, того хуже, атакует. У нее не было даже призрачного шанса противостоять сильнейшей из Шести.

Голос Порка прозвучал хрипло. Тальки какое-то мгновение пристально смотрела на него, потом добродушно улыбнулась:

— Я просто не верю своим глазам, милочка.

— Тебе придется поверить, сестра. Это действительно я.

Проказа ответила привычной улыбкой. Вот только глаза не улыбались.

— Как твое имя? — неожиданно спросила старуха.

— Тиа.

— Прости, но я имела в виду полное.

— Тиа ал'Ланкарра.

Собеседница продолжала улыбаться.

— Тиф. Убийца Сориты, — послушно повторял Порк то, что «шептали» ему на ухо.

Все та же ожидающая улыбка.

— Пламя Заката! Клинок Юга! Дочь Ночи! Скачущая На Урагане! Забери тебя Бездна! Какое из моих имен ты хочешь услышать?!

— Мне достаточно и тех, что ты назвала, деточка. Не в именах дело. Просто ты всегда была несдержанна и невежлива с пожилыми людьми. Да. Это ты. Хотя я пока не поняла, как такое возможно.

— Я тоже хотела бы это знать.

— Что произошло?

Тиф поделилась с Проказой своими воспоминаниями решив, что хуже уже не будет. Ее выслушали молча.

— Интересно, — наконец задумчиво сказала Тальки и почесала кота за ухом. — Я бы сказала, что даже очень интересно, милочка. Столь… странное решение заклинания. Это любопытная загадка. Я попробую воспроизвести плетение этого мальчика. Такой неожиданный результат требует тщательного изучения. Что у твоего друга с рукой?

Тиа только сейчас вспомнила, что разбитые костяшки пальцев Порка все еще кровоточат.

— Ерунда. Он порезался.

— Не трать кровь понапрасну. У тебя всего лишь одно тело, девочка. Относись к нему бережно.

Тиа, внутренне негодуя, что старуха привязалась к такой малости, все же удовлетворила ее просьбу и разрешила пастуху перевязать царапины.

— Ты сможешь мне помочь? — затаив дыхание, спросила она.