Искатели ветра - [107]
Но это не так просто. Тиа была уверена, что ворота находятся под присмотром Башни и через них не пройти, Ходящие могут почувствовать ее Дар, пускай «искра» в теле Порка едва тлеет и чаще всего пробуждается вместе с собранной в Плеши силой, да еще и в мертвой оболочке. Некоторым опытным ведьмам хватит и маленького намека на «искорку». И тогда…
Тиф знала, что не сможет справиться со всеми Ходящими и Огоньками Альсгары, когда те слетятся на нее, как осы на патоку. А они слетятся, стоит лишь «задеть» ворота. Значит, сейчас есть только один путь — по воде. Вряд ли вход в Гавань охраняют столь же тщательно, как и стены. Возможностей проникнуть незамеченной чуть больше. Но даже если это удастся, все равно придется быть настороже и не попадаться на глаза носителям Дара. А также Алым. Если с первыми Проклятая еще могла худо-бедно бороться, то против заклинателей совершенно бессильна. Любой носящий алую мантию свяжет ее по рукам и ногам щелчком пальцев. Это уже случилось в той туманной деревушке, и, если говорить честно, она до сих пор была поражена, насколько легко старик справился с ней.
Тиа в тот момент слишком обезумела от того, что поймала лучника, убившего ее тело, и потому увидела витой, покрытый рубинами жезл слишком поздно. Проклятой показалось, будто ее хорошенько приложили по голове чем-то тяжелым. В глазах потемнело, и очнулась она только спустя сутки, когда дурак слишком далеко забрел в поля. Тиф настолько разозлилась, что выместила свое зло на Порке.
Пришлось пешком плестись обратно, в пустую деревню, и там узнать, что лошади пропали. Наверное, лучник и заклинатель взяли их себе. Находясь в самом дурном настроении, понимая, что с каждой минкой она теряет возможность нагнать людей, Проклятая пошла по следу и в следующей же деревне украла коня.
Внезапно позвоночник Порка пронзило неприятное жжение, и Тиа сморщилась, как от зубной боли.
Призыв!
Побери ее, Бездна, призыв! Кто-то из Шести хочет связаться с нею. Жжение усилилось, перекинулось со спины на плечи, затем на шею, начало подбираться к затылку.
Тиф, конечно, знала, кто этот «кто-то».
Рован.
Только его призыв жжет, словно яд красного скорпиона или сильный ожог. Трижды проклятье! Что потребовалось этому могильному червяку?! Они не часто разговаривали и старались быть друг от друга как можно дальше. Чахотка — опасный противник. Особенно сейчас, когда Проклятая лишилась большей части своих возможностей. Рован с радостью воспользуется случаем, чтобы уничтожить ее. Жжение усилилось.
Рован не собирался сдаваться. Он требовал разговора, и с каждой уной сопротивляться ему было все сложнее. Раньше Тиф могла просто отмахнуться от его назойливости, разорвав плетение, но не теперь. Силы на это не хватало, а проклятый могильный червяк не унимался. Теперь жжение перешло в боль. Рован то усиливал, то внезапно ослаблял натиск, и в тот момент, когда тело расслаблялось, происходил очередной болезненный «укол». Так «дергает» края плохо заживающей раны. Только в десять, в сто раз больнее. Из глаз Порка катились слезы, и Тиа в какой-то момент поняла, что эта жалкая оболочка просто не выдержит такого издевательства.
Она заставила дурачка встать и на дрожащих ногах поспешила к реке. Упав на колени у самой воды, огляделась. Никого. Что есть сил ударила кулаком по водной глади. Взметнувшиеся в воздух брызги повисли в воздухе, замерцали серебром в неровном свете половинки луны, затем слились друг с другом, и перед Проклятой появилось широкое плоское зеркало. Оно было полупрозрачным, но, повинуясь приказу, засияло тусклым светом, и Тиф увидела своего собеседника.
Рован полулежал на мягких атласных подушках, в беспорядке разбросанных по дорогому сдисскому ковру. Рядом валялись начищенная до блеска кираса и меч с дорогой рукоятью, чуть дальше — заваленный бумагами стол. Горело достаточно свечей, чтобы Тиф могла разглядеть: один из Шести находится в шатре.
Рован Ней — Владыка Смерча, Сын Вечера, Топор Запада — по прозвищу Чахотка, казался старше Тиа на пять лет. У него было породистое, немного бледное лицо, большие карие глаза, надменные тонкие губы и идеально прямой нос. Очень светлые волосы и брови, аккуратно подстриженные борода и усы. Пушистые длинные ресницы, которым позавидовала бы любая женщина, и ослепительная улыбка. Выше среднего роста, достаточно широкоплечий и мускулистый, чтобы казаться внушительным. Узкие изящные ладони, длинные пальцы, редко встречающиеся у хороших воинов. А между тем в мастерстве обращения с оружием Рован мог заткнуть за пояс любого из смертных. Раньше с ним мог поспорить только Ретар.
Сейчас Чахотка был одет в распахнутую на широкой груди шелковую рубаху черного цвета и точно такие же свободные штаны. Никаких украшений, никакого оружия, никакой обуви. В его ногах примостилась невысокая и еще совсем молоденькая женщина из народа йе-арре. Ее можно было бы назвать красивой, даже если учитывать бритую голову, но одно из белоснежных крыльев было сломано и, судя по всему, — недавно. Летунья не сводила обожающих глаз со своего повелителя. В отличие от Проклятого, у нее на поясе висел небольшой нож, но она не собиралась им воспользоваться. Обычное явление. Рован наслаждался чужой болью. Возводил ее в разряд преклонения, удовольствия и ежедневной необходимости. Любил мучить, ощущая страх жертв. Любил слушать, как его молят о пощаде, захлебываются слезами, ползают в ногах. Но больше всего Чахотка любил подчинять. Превращать боль в слепую любовь, обожание, рабство. Он магией и болью ломал чужую волю и перековывал ее на свой лад. Превращать гордецов в льстецов и ничтожеств, врагов — в слуг и мертвецов. О! Никто на свете, как Рован, не умел окружать себя мертвыми телами и испытывать от этого настоящее наслаждение!
С севера приходят все более тревожные вести – война приближается. Шаутты, демоны той стороны, вернулись. Вэйрэн, уничтоженный Шестерыми много веков назад, возрожден. И нет уже больше волшебников, способных противостоять его магии. Теперь люди могут полагаться лишь на себя. На юге, в Треттини, в великой столице Рионе, собираются те немногие, кто готов бросить вызов несущему мрак и выступить против демонов.
Магия, давно забытая, пробуждается. Все, что считалось истиной сотнями лет, покрывается трещинами. Время Шестерых давно прошло, но остались те, кто помнит ту эпоху. И теперь Шерон из Нимада, указывающей, ставшей некромантом, придется использовать белый огонь, чтобы противостоять тьме.
Время стирает прошлое, заносит песком забвения, превращает историю в мифы. Талорис, город на краю мира, некогда считавшийся прекрасным, теперь полон мрачных тайн и чудовищ. Именно там произошел Катаклизм, расколовший Единое королевство и завершивший эпоху. В мире успели давно забыть об этом. Люди погрязли в войнах и интригах, они не желают видеть то, что пробуждается на Талорисе спустя сотни лет. Шерон, Мильвио, Дэйт и Лавиани, продолжают свой путь по дорогам герцогств, спеша за синим и белым пламенем, говорящим им о том, что стоит вспомнить прошлое прежде чем станет слишком поздно.
Катаклизм расколол некогда Единое королевство на множество герцогств. Магия уничтожила привычный мир, великие волшебники пали, герои поставлены на колени, и нищие сели на троны. Спустя тысячу лет после этих событий время смешало правду и ложь, подарив потомкам выживших нового бога — невежество. Летос — мрачная земля на окраине искалеченного мира, где ночь приносит беду, а мертвые охотятся на живых. Именно в этом герцогстве сходятся пути героев, которые должны оживить мифы и легенды. Чтобы вспомнить прошлое.
Эпоха великих волшебников подошла к концу тысячу лет назад, оставив после себя лишь темные легенды да руины. Но некоторые уверены – где-то по дорогам истерзанного Катаклизмом материка все еще бродит мятежный маг Тион, ученик самого Скованного, способный вернуть мир к процветанию.Лавиани, Шерон и Тэо спешат по следу волшебника, а вокруг пробуждается синее пламя, говорящее о том, что нынешняя эпоха подходит к концу.
Там, где со злом не могут справиться князья и клирики, инквизиторы и колдуны, — на помощь зовут воспитанников Братства стражей. Людей с даром, способных видеть незримое и остановить тёмных сущностей.Людвиг ван Нормайенн — один из них. Вольный охотник за порождениями тьмы, он путешествует из княжества в княжество, избавляя мир от злобных душ. Его ждёт работа везде, где происходят необъяснимые события, жестокий мор и странные, неожиданные смерти.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Согласно правилам вампирских кланов, Последний клан созданный Носферату, должен собрать всех своих собратьев в одном месте, избрать главу, выбрать город, где они останутся жить и прочее и прочее,но кому это надо? Вампиры Последнего клана жаждут пользоваться своими способностями, жаждут жить на полную катушку, какие ещё правила? Большая сила, это большие возможности и идёт к чёрту весь мир — вот то, что могло бы стать их девизом. Содержит нецензурную брань.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Их называют Ходящими В Ночи. Кто они? В прошлом все до единого – люди. Но сейчас каждый из них – смерть. Волколаки, кровососы, вурдалаки… Они выманивают жертв из жилищ, чтобы насладиться вкусом их плоти и сделать похожими на себя. Лишь одно мешает обрести чудовищам безграничную власть – Цитадель. Старинная крепость, в которой обучают детей, осененных особым даром – Даром уничтожать Ходящих, упокаивать мертвецов, исцелять раненых. Они – щит, отгораживающий живых от порождений Ночи. И из всех прав им оставлено только одно – право умереть, спасая жизни других.Хотят ли трое юных главных героев взвалить на себя такое ярмо?Нет.Могут ли отказаться?Увы.Но там, где не остается места страху, жалости и сомнениям, есть только один путь – путь к спасению.
Юноша, с самой окраины Империи, потерявший всех в кровавой волне орочьего набега, но чудом выживший сам. Молодой наемник, ставший побратимом однорукого гнома и эльфа, проклятого своими сородичами. Барон — владетель обезлюдевших земель, заполненных болью, ужасом и тьмой. Неужели все это об одном человеке? И его история только начинается…
Я странный? Да ладно, это из-за ушей, что ли? Ну подумаешь, острые и длинные, у эльфов вон такие же. Нет. Я не эльф. Кто? Не знаю. Но все зовут меня Нелюдь.
Если вам не везёт ни в труде, ни в личной жизни, да настолько, что даже перемещение в иной мир ничего не может исправить, — это плохо. Если завистливым соперницам показалось недостаточным наложить на вас проклятие и они прилагают все усилия, чтобы отправить вас в пасть дракона, — это ещё хуже. Если друг ничем не может вам помочь и, более того, сам вот-вот потеряет корону по милости доверчивого дядюшки — это совсем плохо. Но если в ваш дом однажды занесёт отставного убийцу, которому по пятницам снятся малознакомые покойники, — это может оказаться к лучшему…