Искатель, 2014 № 02 - [63]

Находки, нанесенные на археологические карты-планы, привели к следующим выводам: галеон несколько раз ударился о риф и, распоров днище, потерял балласт, а затем постепенно распадался на части и терял свое содержимое вдоль всего рифа, что хорошо прослеживается на составленных планах. Кормовую надстройку корабля вынесло на мелководье, а центральный корпус подхватило течением и отнесло на глубоководье, где он, заливаемый водой, опустился на дно.

Трагедия на «Сан-Диего»

Почти 400 лет назад у берегов Филиппин в одном из морских сражений затонул испанский галеон. Недавно удалось обнаружить обломки судна и кое-что из его груза. Археологи-подводники даже не подозревали, что ценные предметы кухонной утвари времен династии Мин, множество глиняных кувшинов выведут на след трагедии, унесшей в морскую пучину 350 жизней.

Обнаружить судно, затонувшее столетия назад, — такое дано не каждому исследователю. Подобная находка для археолога-подводника — истинная награда за многолетние поиски и труды.

По свидетельству подводного археолога Френка Годдио, его знакомство с галеоном «Сан-Диего», исчезнувшим в филиппинских водах еще 14 декабря 1600 года, началось задолго до обнаружения судна — тогда, когда он начал рыться в архивах, изучая пожелтевшие документы со свидетельствами немногих уцелевших в этой трагедии.

Известны сегодня и количество экипажа, и число орудий, и тип груза — даже место катастрофы: в шести милях от небольшого острова Лусон. Так, во всяком случае, значится в объемистом протоколе, пылящемся вот уже почти 400 лет в испанских архивах и составленном свидетелем катастрофы, адмиралом Антонио де Моргой. Но так ли все случилось на самом деле?

В Маниле, столице Филиппин, контролируемой Мадридом с 1565 года, поднялся настоящий переполох: в прибрежных водах курсировал нидерландский галеон «Маврикий». И это тогда, когда весь испанский флот выступил на подавление исламских мятежей на юге архипелага!

Жителям Манилы до голландцев дела не было — лишь бы не трогали! Но кое-кто мыслил по-иному. Для председателя высшего совета Филиппин, влиятельнейшего лица всей колонии, столь неожиданно явившийся противник оказался весьма кстати. Уже два года Антонио де Морга состоял на службе у испанского короля Филиппа. Удар по пиратам-протестантам окончательно открыл бы для него дорогу в Америку, о которой он мечтал давным-давно.

Итак, де Морга приказал снарядить два торговых корабля: трехсоттонный галеон «Сан-Диего» и маленькое судно «Сан-Бартоломе», переоснастив их в крейсера и объявив себя адмиралом флотилии. Из «Сан-Диего» он сделал флагманский корабль, снабдив четырнадцатью пушками, снятыми с крепостной стены Манилы, и загрузив трюмы судна ста двадцатью семью бочками пороха и большим запасом пушечных ядер и мушкетных пуль. На случай преследования он взял на борт достаточно провианта и питья.

Новая роль де Морги совершенно не была ясна горожанам — юрист и специалист по управлению, он не обладал ни морскими, ни военными знаниями. Чтобы успокоить судовых офицеров, вице-адмиралом и комендантом «Сан-Бартоломе» был назначен опытный капитан Хуан де Алькега.

С де Алькегой вышло в море всего сто солдат и матросов. А на борту тридцатипятиметрового «Сан-Диего» находилось более четырехсот пятидесяти человек: филиппинцев, африканских моряков, японских наемников и слуг.

С самого начала дул крепкий норд-ост, едва не срывая паруса. Уже на первых милях, в бухте Манилы, всем стало ясно, что корабль безнадежно перегружен. Всем, кроме командующего. Матрос Бенито дель Уэрто, которому чудом удалось спастись вместе с другими двадцатью моряками, свидетельствовал: «Вода за бортом достигала портов орудий — корабль так оказался забит, что даже к пушкам подойти было нельзя».

Чтобы хоть как-то выровнять крен, почти весь экипаж собрался с наветренной стороны, но — тщетно. Судовладелец Луис де Бельвер сильно опасался за свой галеон и умолял хотя бы часть груза выбросить за борт. Но именно де Морга приказал весь хлам убрать с палубы вниз, так что там, среди всей этой рухляди, не осталось даже места, чтобы при необходимости позаботиться о раненых или погасить случайную искру — чудо, что весь корабль не взлетел на воздух!

14 декабря голландец ван Ноорт заметил на горизонте чужие паруса. Он немедленно дал команду сопроводительному шлюпу «Эендрахту» с дубликатами всех его многочисленных экспедиционных отчетов возвращаться на родину. На оставшемся «Маврикии» стали готовиться к бою.

Испанцы сразу начали атаку, но первый выстрел прозвучал с «Маврикия». Прямое попадание. Грот «Сан-Диего» сломался пополам, а один из насосов был разбит вдребезги. Де Морга приказал открыть ответный огонь, но шеф канониров рапортовал, что орудия зарядить невозможно. Тогда де Морга решился брать «Маврикий» на абордаж — к несчастью, забыв приказать убрать паруса. «Сан-Диего» на полном ходу врезался в противника, получив при этом пробоину ниже ватерлинии. У «Маврикия» в тот момент серьезных повреждений не оказалось.

Тем временем тридцать испанцев уже спрыгнули на палубу «Маврикия» и принялись резать снасти и срывать с мачт паруса, готовясь поднять испанские флаги. Ван Ноорт и пятьдесят восемь человек экипажа забаррикадировались в трюмах. Перевес был явно не на их стороне, и голландец предложил начать переговоры о сдаче. В этот момент подошел «Сан-Бартоломе» — и сразу открыл огонь по «Маврикию», невзирая на то, что голландский корабль был уже почти занят испанцами. Лишь в последний момент вице-адмирал де Алькега наконец понял, что же произошло. На «Сан-Бартоломе» он бросился в погоню за «Эендрахтом», остановив его через несколько часов.