Искатель, 2011 № 11 - [51]

— Почему ты так уверен в этом?

— Не тот человек.

— Но ты же его совсем не знаешь, как ты можешь судить об этом?

— Ну, я так думаю. Вот, кстати, его фотография, посмотри. Не знаком?

Маша посмотрела на Михаила Петровича Васильева.

— Интересный дяденька. Он кто?

— Финансовый директор фирмы "Два кита". Достаточно преуспевающей, надо сказать, фирмы.

— А что это у него в руке?

— Трубка. Курительная трубка. Она, кстати, тоже привлекла мое внимание. Таких трубок я еще пока не видел. Оригинальная, да?

— Оригинальная.

— Стоп! — я чуть не подскочил на диване.

— Ты что?

— Так я уже видел сегодня подобную трубку. Я заезжал к нему на работу, разговаривал с его сослуживцами. И у одного из менеджеров на столе лежала она.

— Может быть, это похожая трубка. Откуда ты знаешь, мало ли их таких по всему миру?

— Нет, такую не перепутаешь ни с какой. Ладно, мы это выясним. Сегодня вечером я еду встречаться с его женой.

— Быстроты. Мужа нет всего несколько дней, а ты уже к его жене бежишь, пока своя лежит в больнице.

Я обнял Машу.

— Да шучу я, шучу, — она отстранилась. — И что ты будешь делать, если трубки действительно нет на месте?

— Установлю слежку за этим менеджером.

— Оригинальное решение. А если он ни при чем?

— Установлю "жучок" в его кабинете, у меня есть. Послушаю, о чем он говорит. Если он ни при чем, значит, копать придется в другом месте. Но что-то мне говорит, что он тут как раз при чем. Только зачем он эту трубку с собой таскает? Так ему понравилась?

— Копатель ты мой. — Маша прислонилась ко мне. — Ладно, давай мои фрукты и езжай к жене финансового директора. Она красивая?

— Красивее тебя никого нет, — я поцеловал ее в щеку.

А мимо нас проходили посетители, больные, медсестры, дежурные врачи. И была в этом хаотичном хождении какая-то своя закономерность. Почему-то говорить о том, что Михаила Петровича Васильева нет уже на этой земле и его труп где-то закопан или лежит на дне реки, нам не хотелось.

* * *

Я подъехал по указанному адресу. Вылез из машины. Квартира Васильевых находилась в многоэтажном доме-башне, недавно выстроенном. Дом был красивый, с огромными окнами и большими балконами под стеклом. Я вошел в подъезд. За стойкой сидел охранник в пятнистом комбинезоне.

— Вы к кому? — спросил он равнодушно.

— К Васильевой, квартира двадцать один. Фамилия моя Плетнев.

— Сейчас я посмотрю в списке. Если вы есть, то, пожалуйста, сюда, а если нет, надо будет позвонить.

Охранник стал листать какую-то тетрадь, а я оглядел холл. Я даже и не знал, что элитные многоквартирные дома могут так выглядеть. Здесь было как в музее. Кругом лепнина, на полу плитка, в стороне от огромного лифта находился кожаный диван для посетителей. Рядом с диваном в огромном горшке росла диффенбахия. Точно такая, но поменьше во много раз, росла у нас с Машей дома. Удивительное растение. Здесь ей было просторно, и поэтому она вымахала, словно пальма, до самого потолка.

— Сергей Борисович? — наконец оторвался от тетрадки охранник. — Вы в списке. Вот, сюда, в лифт, седьмой этаж.

Он вышел из-за стойки, нажал на кнопку лифта. Двери его разъехались, и я вошел внутрь. В лифте было светло и просторно и пахло чем-то приятным. Мне показалось, что я оказался внутри у огромного животного. Стены лифта были отделаны деревом, а справа находилось огромное зеркало. Не было здесь ни надписей, ни отодранных алюминиевых уголков, которыми оснащены лифты в подъездах обычных многоэтажек. На седьмом этаже лифт подмигнул мне зеленой кнопкой, двери вновь раскрылись, и я оказался на площадке, где располагались три квартиры. Я подошел к нужной, нажал на кнопку домофона. Дверь открылась почти сразу же. Меня ждали.

— Проходите, пожалуйста, — мило улыбаясь, сказала Нина Васильева.

Я вошел и в громадном коридоре даже растерялся. Нина была одета в голубенький халатик и такие же тапочки. Ее безупречные ноги вновь привлекли мое внимание. Встряхнув головой, я посмотрел женщине в лицо.

— Разувайтесь. Обувь можете оставить здесь, ее никто не украдет.

Я скинул ботинки и пошел вслед за хозяйкой в глубь квартиры. Квартира была великолепна. Дорогая мебель дополняла удачный интерьер. Видно было, что тут поработали дизайнеры. Она провела меня в зал, села в мягкое кожаное кресло и спросила:

— Вам чай, кофе или что покрепче?

Я наконец обрел дар речи:

— Я за рулем. Если можно, чайку.

— Красный, черный, зеленый, белый, желтый, с бергамотом, лимоном?

— Все равно. Я не гурман.

Она грациозно поднялась и вышла из зала. Я не мог представить ее на кухне с чашками и чайником. Эта женщина была создана для любви или чего-то еще высокого, а тут такая проза…

Но она вошла через некоторое время, обдав меня волной дорогих духов и запахом хорошего чая. На подносе она несла две кружки, сахар и конфеты.

— Я налила нам Дунтин Би Ло Чунь, что в переводе с китайского означает "Изумрудные спирали весны". Вы не против? Это элитный зеленый чай. Привезен из Китая. Итак, о чем же вы хотели со мной поговорить?

Я отхлебнул чаю и, отметив про себя вкус напитка, произнес:

— Я побывал на фирме, где работал ваш муж. Первый вопрос. Каковы ваши отношения с директором фирмы? Только, если можно, честно.