Искатель, 1999 № 08 - [5]

— Человек имеет право на человеческое отношение к себе, — ответил я, и эти слова показались глупыми мне самому.

Она презрительно пожала плечами и стала подниматься по лестнице. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ней. Мы вернулись в комнату соблазнения, и она указала мне в сторону шкафчика с напитками:

— Налейте мне горькой, Дэнни.

— Ваше высочество! — я вежливо поклонился.

Уголки ее рта изогнулись, и она наградила меня долгим взглядом. Затем повернулась, мягко притворила дверь и заперла ее на ключ. Я прошел к винному шкафчику и приготовил напитки — горькую дли нее и виски со льдом для себя. Когда я повернулся, она отошла от антикварного столика с конвертом в руке и села на диван. Повелительным жестом пальца она пригласила меня присесть рядом с ней на белую кожаную обивку, передала мне конверт в обмен на стакан. Он был адресован Дж. Бенаресу в гостинице в Детройте. Внутри находился листок дешевой бумаги с напечатанным на машинке и неподписанным посланием:

«Будьте в Суинбэрне, штат Айова, не позднее 26 октября. Поселитесь в гостинице «Скотовод» под именем Джонни Дугуд и ожидайте связи. Деньги на расходы прилагаются».

— В конверте была еще тысяча долларов, — небрежно пояснила Миднайт. — Бенарес решил, что у него остается еще достаточно времени до поездки в Айову и что он может пропить большую часть тысячи в Манхэттене.

— И сегодня двадцать третье, — подытожил я.

— У вас навалом времени, Дэнни, — сказала она все тем же небрежным тоном. — Это ведь не такое уж и сложное задание, вы же понимаете? Всего-то и делов — поступить так, как сказано в письме. И как только вы узнаете о деле, задуманном Максом, потихонечку исчезнете оттуда.

— Вы шутите? — сердито проворчат я.

— Если выдумаете, что я шучу хоть немного, — огрызнулась она, — вам следует заглянуть еще раз в подвал.

— О'кей, — устало проговорил я. — Давайте разберемся в деталях. С самого начала у меня никуда не годные шансы на исполнение роли Джонни Бенареса. К тому же неужели вы думаете, что Макс Саммерс — если он планирует действительно крупное дело — позволит кому-нибудь скрыться после того, как он расскажет о нем?

— Макс никогда не видел Бенареса, — холодно ответила она. — Ему совершенно ни к чему вас подозревать. Насчет второго вы можете быть правы, но это не столь важно. Я пошлю кого-нибудь на связь с вами в Суинбэрне. и вы сможете передать всю информацию ему.

— Что я-то буду иметь от этой сумасшедшей затеи? — поинтересовался я.

— Вы получите обратно свою маленькую прелестную секретаршу в целости и сохранности, — небрежно бросила она.

— И?

Она пожала плечами:

— Не знаю. Если вы добудете нужную информацию, получите, быть может, тысяч пять.

— Когда?

— Когда выполните задание, разумеется. У Бенареса еще осталось около шести сотен, полученных от Макса на расходы. Этого вам вполне хватит до гостиницы «Скотовод»!

— Должен признать, Миднайт, — пробурчал я, — ваша сердечность впечатляет!

Она поставила свой стакан на подлокотник дивана, подняла руки над головой и с наслаждением потянулась. От этого движения ее полные груди поднялись, а упругие соски натянули тонкий черный шелк.

— У меня целая куча достоинств, гораздо дороже сердечности, Дэнни, — заверила она меня, — от которых вы даже сейчас не можете оторвать глаз!

— Почему вы выбрали именно меня для этой сумасшедшей затеи? — в отчаянии спросил я.

— Мне нужен достаточно крутой парень, который может изобразить из себя Бенареса, и достаточно ловкий, чтобы не дать себя расколоть, — объяснила она. — У вас неплохая репутация в вашем рэкете, репутация парня крутого, ловкого и не слишком щепетильного. Кроме того, мне нужен человек, которому я могла бы довериться. А я никого такого не знаю.

— И вы решили довериться мне?

— Если у меня и были сомнения, одного взгляда на вашу короткую стрижку и ваш благородный профиля было достаточно, — непристойный смех сорвался с ее губ.

— И вы выкрали Фран Джордан и засунули ее в подвал только потому, что решили довериться мне? — проскрежетал я зубами.

— Не будете же вы порицать женщину за желание иметь определенные гарантии?

— Ну, это-то не произвело бы на вас никакого впечатления, не так ли? — с горечью спросил я. — Я на крючке, и вы знаете это! О'кей! Отдайте мне шесть сотен и велите своим подручным отвезти меня домой, меня был трудный день, я устал.

— А который час? — спросила она безучастным голосом.

Я сверился со своими часами:

— Четверть первого.

— Слишком поздно, чтобы ехать домой, — решительно заявила она. — Вам лучше провести ночь здесь, а утром мои маленькие парни отвезут вас в Манхэттен.

— Огромное спасибо, — холодно поблагодарил я.

Она медленно повернула голову и в течение нескольких секунд изучала мое лицо. В ее терновых глазах зажглись и засверкали искры, словно каскад шутих Четвертого июля.[2]

— Это приглашение должно вам польстить, Дэнни. — прошептала она, — я не так часто его делаю.

— Я должен буду разделить с Бенаресом его замечательную камеру? — пробурчал я. — С ее особыми световыми эффектами, от которых даже сильный мужчина сойдет с ума еще до утра?

— Если будете хорошо себя вести, вы, может быть, разделите со мной этот роскошный диван, — прошептала она. — Но не очень-то надейтесь на свою удачу — я ведь могу и передумать.