Искатель, 1985 № 05 - [52]

— Знаю, — подтверждаю я. — И не сомневаюсь, что если вы рассердитесь, то опять проверите силу своего стиля на мне. В вашей власти избить меня в третий раз, мистер Дрейк, но тогда проститесь раз и навсегда с моим планом.

— Будущее покажет.

— Зачем же ждать будущего? Не разумнее ли теперь же понять, что если вы человек крайне бесцеремонный, то я крайне упрямый. Упрямый до самоубийства, уверяю вас.

— Будущее покажет, — повторяет Дрейк, не повышая голоса, но с некой мрачной интонацией.

— Чудесно — заключаю я и встаю с кресла. — Если вашего интеллекта хватает только на это, можете звать своих животных. Мне больше нечего сказать.

— Я не отпускал вас, Питер, — бурчит шеф.

— Не вижу смысла терять время, — проговариваю я. — Разговор окончен. Можете звать горилл.

— На этот раз не горилл, Питер! На этот раз будет некто другой: чрезвычайный и полномочный посол смерти. Я проявлю милосердие к вам, хотя вы этого не заслуживаете. Отправлю вас на тот свет без излишних проволочек.

Наверное, Дрейк ожидал услышать слова сердечной благодарности, но он ошибся: я просто киваю и направляюсь к двери. Если этот тип и сейчас не выйдет из себя, значит, у него стальные нервы.

Он не выходит из себя. Только чуть громче обычного рычит:

— Сейчас же вернитесь, Питер! И не злоупотребляйте моим терпением!

— Не вижу смысла возвращаться из-за горсти меди, мистер Дрейк! — заявляю я, остановившись все же посреди кабинета. — Вся моя жизнь прошла в азартной игре, и пусть я проиграю, но не стану ни вашим швейцаром, ни слугой, ни подтиркой, вам ясно?

— Слушайте, вы, дурья башка! Предложу я вам что-то или нет, это я сам решу. Убрать вас или нет, тоже решу сам я. Но прежде, чем решать, я хочу услышать. Так что садитесь и выкладывайте, а там видно будет.

Поколебавшись, я все же возвращаюсь на свое место и снова опускаюсь в шелковое кресло.

— Если я ставлю вопрос о вознаграждении, то это не от чрезмерной наглости, сэр, а из элементарного чувства справедливости. План, который я мог бы вам предложить, не конгломерат глупости, как у этого Милева, а реальная возможность заполучить миллионы. И если дело дойдет до его осуществления, я не ограничусь тем, что начертаю его вам на бумаге, а приму на себя обязанность выполнить его от начала до конца.

— Довольно хвастать. Говорите по существу.

— Прежде чем заговорить по существу, хочу послушать вас! — Нет-нет, дорогой, наоборот, только после вас!

— Ну хорошо, — уступаю я. — Пусть будет наоборот. В конце концов то, что вы услышите, не будет иметь никакой ценности, пока из словесного проекта не превратится в дело. А чтобы это превратилось в дело, необходимо будет прибегнуть к моей помощи. Да, к моей, а не к помощи Милева или другого подобного мошенника.

— Ваша честность, Питер, тоже еще не удостоверена гербовой печатью.

— Вы должны заинтересовать меня соответствующим образом, сэр, чтобы я ее доказал. Чем больше честность человека зиждется на материальной заинтересованности, тем больше шансов ее сохранить.

— Пока вы ограничиваетесь общими разговорами, — напоминает Дрейк.

— Перехожу к конкретике. Если вы собираетесь перебрасывать гашиш, это глупость, которую вообще не следует обсуждать.

— Получше вас знаю, глупость это или нет, — спокойно возражает шеф. — Потому что я богатею на гашише, а не вы.

— Но мы смотрим на предмет с разных точек зрения, мистер Дрейк. Гашиш очень объемистый товар. И довольно дешевый. Переправлять его трудно, а толку мало. Так стоит ли игра свеч?

— А что вы предлагаете? Бриллианты в десять каратов?

— Героин.

— Героин, дорогой мой, производится уже здесь, на Западе. С Востока поставляется опиум, и из него на Западе делают героин.

— Значит, надо действовать по-другому: делать героин на Востоке и везти его на Запад в готовом виде. Объем невелик, стоит миллионы — вот это товар!

— Вам легко фантазировать, а сделать все гораздо сложнее.

— Я говорю, основываясь на реальности, а не на фантазиях. Если хотите за один груз получить миллионы, это единственная возможность. Систематическая переброска объемистых пакетов исключается. И если речь идет о гашише, лучше перевозите его в машинах, как раньше, и пусть девяносто процентов товара у вас забирают на границе.

Шеф погружается в размышления. Затем достает из смокинга длинную сигару и тщательно освобождает ее от целлофана. После чего медленно переходит к следующей части операции, происходящей с помощью карманного ножичка. И наконец закуривает.

— Хорошо, этот вопрос сейчас не будем обсуждать, — решает Дрейк, выпуская в мою сторону густое облако дыма, чтобы я мог оценить аромат его сигары. — Продолжайте.

— В том случае, если мы приготовим посылку в пять или даже десять килограммов героина…

— Десять килограммов героина? — Брови шефа ползут вверх. — Вы отдаете себе отчет, сколько это будет в денежных знаках?

— Примерно. Однако, когда канал надежен, десять килограммов лучше, чем пять или два…

— Но лишь когда абсолютно надежен, Питер! — перебивает меня рыжий.

— Надежен на девяносто восемь процентов, — уточняю я. — Не могу все же не оставить два процента на непредвиденные случайности.

— Бросьте вы свои проценты. Сейчас мы говорим не о них.