Искатель, 1985 № 05 - [45]

— Обрабатывали меня, дружище, и не раз, — отвечает он, сопровождая слова коротким хриплым смехом. — Старый Дрейк прошел огни и воды, можете поверить. И, наверное, потому я готов войти в ваше положение и попытаться найти какой-то выход. Мне даже кажется, я уже кое-что нашел, хотя в конце концов все будет зависеть от вас.

Он замолкает и смотрит на меня, чтобы проверить реакцию. Но моя единственная реакция — апатия.

— Я мог бы вам предложить кое-что действительно значимое, вполне отвечающее вашим изысканным вкусам. Вы могли бы стать моим секретарем, или, если угодно, моим консультантом. Согласитесь, подобный пост не может занять первый встречный без необходимых гарантий…

Не удосуживаюсь ни кивнуть, ни возразить.

— Я хочу сказать, что не стану вас назначать на это место, если вы собираетесь через несколько недель вернуться на ваше судно. Я не говорю, что вам удастся это сделать, но при таких намерениях я не могу взять вас к себе. Мне нужен человек, преданный своему делу.

— Буду я ему предан или нет, зависит от условий.

— Вы деловой человек! — рычит Дрейк. — И мне уже знакома эта ваша черта. Однако даже и на деловых людей иногда накатывает: привязанности, ностальгия, Родина с большой буквы и прочее…

— Я уже пятнадцать лет плаваю по морям, — апатично говорю я и беру новую сигарету. — И за все эти годы едва ли пробыл на Родине с большой буквы пятнадцать месяцев…

— Да, это весомо, — соглашается Дрейк. — Но все на свете имеет и оборотную сторону. Вы могли оторваться от людей. Потерять связи… В сущности, какие у вас связи там, на родине?

— В каком смысле? — любопытствую я, глубоко затягиваясь.

— Кто ваши друзья?

— Самые разные: рыбаки, моряки, портовые служащие.

— Да, но есть ли среди них такие, на которых можно положиться?

— Если бы таких не было, как бы я смог работать? Вопрос ведь не только в том, как создать излишки, но и как их реализовать.

— Это вам лучше знать, — кивает рыжий.

Он отпивает глоток виски, затягивается сигарой и продолжает:

— И еще один вопрос, дружище. Третий и самый важный. Старый Дрейк привык требовать беспрекословного повиновения и верности.

— И что же? Дать клятву?

— Нет, клятвы не требуется. Я из тех, кто не особенно ценит слова и обещания. Просто мне хочется вас предупредить, поскольку я ощущаю в вас некоторую нервозность. Мы здесь — спокойные люди. Если кто и имеет право нервничать, так это я! А поскольку я не использую это право, то у нас все тихо-, мирно. И я не потерплю, чтобы кто-то повышал тон.

— Не знаю, что вы имеете в виду, — отвечаю небрежно. — Я тоже спокойный человек. Настолько спокойный, что даже но вижу причин быть более спокойным, чем есть на самом деле.

Он бросает на меня беглый взгляд, но молчит.

— Я не слышал только другой стороны условий, материальной, — позволяю я себе напомнить.

— Она целиком будет зависеть от вас, дружище, — добродушно усмехается Дрейк. — Какая польза обещать вам кучу денег, если вы из-за преждевременной кончины не сможете их использовать?.. Вы будете располагать удобной комнатой в отеле «Аризона», который принадлежит мне. Будете получать приличное жалованье, пятьсот фунтов, фантастическая, кстати, зарплата для новичка. Что еще?

Рыжий смотрит на меня вопросительно, но я не считаю нужным ответить.

— Что же касается ваших обязанностей, то первая из них — без разрешения не уходить с нашей улицы. Шутники назвали ее Дрейк-стрит. И так как вы будете работать у Дрейка, должны всегда находиться у меня под рукой, на Дрейк-стрит.

— Предлагаете мне, значит, тюремный режим…

— Не употребляйте этих ужасных формулировок. Все мои люди не покидают этой улицы, хотя я их и не ограничиваю. И это совершенно естественно. Вы как моряк, может, не замечали, но ведь жизнь большинства людей, дорогой, протекает на одной-единственной улице.

— Что я должен делать?

— То же, что делал бы я, будь у меня время. Будете следить, как идут дела в двух моих отелях, во второй половине дня заглядывать после обеда в три клуба; проверять, все ли в порядке у картежников, в закусочной на углу. Вообще приучите людей видеть в вас глаза и уши их хозяина Билла Дрейка. И главное, вы всегда должны быть у меня под рукой, на случай, если мне понадобится ваш совет. Ибо консультант должен давать советы, не так ли?

Разумеется, он не нуждается в моих советах, и это довольно ясно сквозит в его тоне, равно как не нуждается и в надзирателе на Дрейк-стрит, где жизнь идет своим чередом и, наверное, будет идти и дальше без моего вмешательства, но я молчу, не видя причин возражать.

— Ну, вы довольны? — спрашивает рыжий, гася сигару в хрустальной пепельнице и испытующе глядя на меня.

— Я думаю, отвечать на этот вопрос пока преждевременно, мистер Дрейк.

— Да-да, вы правы, — с готовностью кивает шеф. — Я уже говорил вам, что тоже не люблю торопиться. Но будет неплохо, если вы уже сейчас поймете: на Дрейк-стрит выбор настроений невелик. У меня люди или довольны жизнью, или их нет в живых.

Он встает и, посмотрев на меня сверху, замечает:

— Мне кажется, консультант Дрейка не может появляться в обществе в таком костюме. Следует поддерживать реноме фирмы.

Мой хозяин приближается к письменному столу и нажимает невидимую кнопку.