Искатель, 1983 № 01 - [7]
Нет, все-таки не мог ее понять. Ни тогда, ни в тот злосчастный день в мае — господи, всего-то минуло четыре месяца, будто вечность прошла, — когда рухнул их треугольник после заварившейся в институте истории, с ее дядькой, больно срикошетившей по Клавке…
…То ли устал от нахлынувших мыслей, то ли опять вернулась обморочная боль в голове. Обессилев, уснул… Очнувшись, увидел слепящий солнцем квадрат окна. День был в разгаре, и сулил он им все того же говорливого тюремщика.
Старик, как обычно, просунулся боком, хотя дверь была достаточно широка, неся в руках по котелку и ломтю хлеба поверх душисто дымящейся гороховой похлебки. На ногах у него были короткие, раструбом яловые сапоги. Должно быть, с подковками, как вчера на допросе. И эти сапоги, и обманчиво мирный запах еды означали, что муки не кончены, все еще впереди. Дверь все еще была приоткрытой… Дикая мысль — кинуться, задушить и с пистолетом рвануть отсюда в поселок, а там к лесу куда-нибудь, хоть к черту на рога. Он дернулся, боль пронизала спину, вывихнутое плечо.
Стоявший перед ним горбун прищурился, под нависшими бровями с любопытством синели два озерца. На корявом пальце висел котелок.
— Никак, оживел…
«Вот же сволочь…» Все они тут в сапогах, с подковками, все враги, душители. Антон стиснул зубы, зажмурился, предчувствуя боль, и, изловчась, ударил ногой. Старик качнулся, едва не уронив котелок, отставил его и вдруг навалился на Антона.
— Уйди, гад, в душу мать!.. Задушу!
Но старик был тяжел, словно тисками держал Антона за плечи, пока не обмяк.
— Ну, ну, — тяжело обронил старик, отступив, и в колючих зрачках его по-прежнему светилось не то любопытство, не то участие.
— Чего уставился, гнида? — Сердце Антона все еще ходило ходуном. — Кино тебе тут?
— Смотри-ка, — покачал головой горбун, — с виду вроде, бы слабак…
— Уйди!
— А что? Русскому человеку таким и быть, иначе ему крышка. Так-то, друг.
— У тебя свои дружки.
— Свои… Знаешь, как в старой сказочке: друг семь рук и все за свою душу держатся.
— Это у вас так.
Старик промолчал, и Антон только сейчас заметил, что в комнате они одни.
— Где он? — Антон настороженно кивнул на койку Бориса, и сам удивился, что не назвал его по имени.
— В баньку повели.
— В к-какую баньку?
— Обнаковенную. — Рот горбуна чуть дернулся в нервной усмешке. Или Антону показалось. — Да ты не волнуйся, вернется. Ты лежачий — тебя потом.
— С чего бы такая забота? — Ощущение нарочитости в поведении старика не покидало его.
— Немецкий порядок. В спецлагерь вшивых не берут, и вас как раз туда, к землячкам, там над вами ишшо поработают. Как сказать, не журись, кума, шо хлеба нема, пирожки сляпаем. — Старик беззвучно прыснул и тут же отвердел лицом. — Нравишься ты мне почему-то; не знаю. Держи. — Он нагнулся к сапогу, воровато подал Антону финку. — Бери, бери, пригодится, запрячь.
Ничего не понимая, он машинально взял нож — резкое движение вызвало боль в плече — и тотчас сунул его за пазуху, превозмогая слабость, с мокрым, внезапно вспотевшим лицом. Горбун замер, глаза его по-птичьи прикрылись веками.
— Теперь слушай, малый, внимательно: повезут в лагерь человек пять, на «оппеле» с фургоном, один охранник с вами в кузове… Так завсегда бывает. Минут через десять по горке въедете в лес, фрица кокнете, но в лес не бегите, он тут реденький, так, роща… — Он говорил, все еще не поднимая век и негромко посмеиваясь, похоже, разыгрывал комедию для часового за дверьми.
Антон слушал ошеломленный, машинально впитывая каждое слово.
— Сработайте тихо. Чем дольше шофер не хватится, тем лучше. Значит, спрыгнете в кювет и обратно задами на станцию, там товарняк на запасных путях, в полночь отойдет, схоронитесь в пульмане, до Нежска километров двести, если затемно прибудете, ваше счастье, там до фронта недалеко.
«Нежск», — глухо забухало сердце. Казалось, родной город находится где-то на другой планете.
— Выходит, держится фронт?!
— Оттого и под Смоленском передых, что тут держится. Спужались, как бы им отсюда под зад не дали. Плохой симптом, как говорит мой шеф… Много стало симптомов, мать вашу…
Положительно, нельзя было понять, что за человек этот горбун.
— Слушай, ты как оборотень. Ты свой или чужой?
— Ничейный я. — Желтые зубы его жестко блеснули. — Не дай тебе бог ничейным стать. И прикуси язык, разговорился! — Вздохнул, словно собираясь уходить, и примиряюще пожал Антону кисть.
Антон не знал, что и подумать. Невольно вырвалось:
— Спасибо, отец.
Старик, поморщась, отвернулся, кашлянул и вновь посмотрел на него.
— В сорок лет дитев нет и не будет. Самому бы матку повидать, да, видно, не посветит… к тому идет…
— Слушай, а если и ты с нами, а? Слышь, с нами, за такое дело много скостится.
— Кто вброд идет, камень на шею не вешает. Я вам не подмога…
— Но почему?
— Потому. Много на мне всего, припозднился.
Дверь отворилась, втолкнули Бориса, и он поплелся в угол, тяжело волоча ноги. Голова у него была мокрой, макушка торчала ежиком, когда он улегся ничком на свой сенник. Теперь скорее бы ушел горбун. Борька и не знает, какой у них шанс. Почти счастье.
— Ну пока-покедова, парень. А насчет сказочки попомни.
СОДЕРЖАНИЕАлександра Маринина — РеквиемАндрей Кругов — Хлеб наш насущный.
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издается с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание. В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, по подписке не распространялся, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходил непериодически. В настоящее время выпускается ежемесячно, доступно получение по подписке. [Адаптировано для AlReader].
Содержание:Андрей Федосеенко. НА ТРОПЕ рассказАндрей Федосеенко. ВОЗВРАЩЕНИЕ повестьСтанислав Родионов. «УБЕРИ МЕНЯ С ТВОЕЙ ЗЕМЛИ…» повестьПетр Любестовский. ПРИЗРАК БАРСКОЙ УСАДЬБЫ рассказ.
«ИСКАТЕЛЬ» — советский и российский литературный альманах. Издаётся с 1961 года. Публикует фантастические, приключенческие, детективные, военно-патриотические произведения, научно-популярные очерки и статьи. В 1961–1996 годах — литературное приложение к журналу «Вокруг света», с 1996 года — независимое издание.В 1961–1996 годах выходил шесть раз в год, в 1997–2002 годах — ежемесячно; с 2003 года выходит непериодически.Содержание:Сергей Саканский ПОКРЫВАЛО ВДОВЫ (повесть);Михаил Шуваев ПУНКТ НАЗНАЧЕНИЯ — БЕСКОНЕЧНОСТЬ (повесть);Владимир Лебедев В ПОИСКАХ ЗОЛОТА ЗАТОНУВШИХ КОРАБЛЕЙ.
Несколько лет назад Владимир Левицкий сильно пострадал при пожаре. Он получил ожоги и переломы, а кроме того, ему раздробило рёбра, и врачам пришлось удалить у него правое лёгкое и часть левого. Теперь же он — неоднократный чемпион Европы по лёгкой атлетике и представляет СССР на международных соревнованиях. Возможно ли это?
Его посылали в самые трудные места, он решал сложнейшие задачи, непосильные даже людям. Но для него целью в жизни было найти формулу Вселенной, формулу бессмертия…
В повести «В подводных пещерах» автор интерпретирует идею разумности осьминогов. В этом произведении эти животные в результате деятельности человека (захоронения ядерных отходов) мутируют и становятся обладателями разума, более мощного, чем человеческий. К тому же они обладают телепатией. А их способность к быстрому и чрезвычайно обильному размножению могла бы даже поставить мир на порог катастрофы.
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
К воспитателю пришел новый ученик, мальчик Иосиф. Это горбатый калека из неблагополучной семьи, паралитик от рождения. За несколько операций медики исправили почти все его физические недостатки. Но как исправить его тупость, его дикую злобу по отношению к взрослым и детям?
Об озере Желтых Чудовищ ходят разные страшные легенды — будто духи, или какие-то чудища, стерегут озеро от посторонних и убивают всякого, кто посмеет к нему приблизиться. Но группа исследователей из университета не испугалась и решила раскрыть древнюю тайну. А проводник Курсандык взялся провести их к озеру.
На 1-й стр. обложки: рисунок А. Гусева к рассказу Ж. Рони-Старшего «Сокровище снегов».На 3-й стр. обложки: «Космический ландшафт». Рис. Н. Соколова.На 4-й стр. обложки: «Романтика будней». Фото В. Барановского с выставки «Семилетка в действии».
В этом номере «Искателя» со своими новыми произведениями выступают молодые писатели, работающие в фантастическом и приключенческом жанрах.На 1-й стр. обложки: рисунок художника Н. Гришина к повести В. Михайлова «Спутник „Шаг вперед“».На 2-й стр. обложки: иллюстрация П. Павлинова к рассказу В. Чичкова «Первые выстрелы Джоэля».На 4-й стр. обложки: «Ритм труда». Фото Р. Нагиева с фотовыставки «Семилетка в действии».
На 1-й стр. обложки: рисунок А. Гусева к рассказу В. Михайлова «Черные Журавли Вселенной».На 2-й стр. обложки: рисунок П. Павлинова к повести Г. Цирулиса и А. Имерманиса «24-25 не возвращается».На 4-й стр. обложки: «Дороги пустыни». Фрагмент фотографии Д. Бальтерманца с выставки «Семилетка в действии».
Социализм и коммунизм — вот тот надежный космодром, с которого человечество штурмует и будет штурмовать просторы Вселенной.Н. С. ХРУЩЕВСкажем прямо: нашему поколению сильно повезло. Счастливая у нас звезда. Нам, простым советским людям, молодым коммунистам, выпала большая честь: осуществить дерзновенную мечту человечества — проложить первые борозды на космической целине. На звездные трассы уверенно вышли замечательные советские корабли-спутники, в которых воедино сплавились гармоничное соединение дерзновенной научной мысли ученых и кропотливый труд умелых рабочих рук.Советскую науку движут вперед талантливые ученые, смелые и дерзкие замыслы которых воплощает в жизнь огромная армия конструкторов, инженеров и рабочих.