Искатель, 1972 № 05 - [49]
«Салташ» — почти законченный результат искусного труда сотен рабочих — стоял у отделочного пирса напротив верфей Джона Брауна. С близкого расстояния фрегат казался огромным.
— Он похож на многоэтажный дом, — заметил Эриксон, пробегая глазами по возвышающимся бортам, надстройкам, мостику, вдоль стальной палубы к квадратной корме.
Действительно, в «Салташе» было что-то крупное, солидное и серьезное, а по своей капитальности он ничуть не уступал складским помещениям, расположенным вдоль причала. Как-то эта махина будет управляться в море… С пирса «Салташ» выглядел, как любой другой корабль, который не совсем еще отделился от суши. Первый слой краски, покрывающий его борта, был заляпан суриком. Верхняя палуба после нескольких недель отделочных работ замызгана. Оглушительный грохот клепальных пневмомолотков на полубаке подводил черту под общей картиной беспорядка.
Корабль был грязен, шумен и для случайного прохожего выглядел предметом, не достойным внимания.
Эриксон поднялся на борт и ступил на грязную палубу, заваленную упаковочными ящиками и банками из-под красок. «Салташ» был длиной более 100 метров и поднимался уступами: бак, спардек, верхний мостик, «воронье гнездо» и, наконец, радиоантенна, венчающая мачту. На всех уровнях корабль был заставлен оборудованием и, видимо, вскоре его будет еще больше. На корме специально отведено место под увеличенный запас глубинных бомб. На палубе несметное число спасательных плотов и сетей. Здесь было три больших орудия, четырехствольная автоматическая пушка и целая дюжина легких спаренных пулеметов, натыканных где только можно и похожих на ветки кустарника. Новинка — большие орудия с электрическим подъёмником. Они могли палить весело и без заминок… Два больших катера. Дальномер. Совершенно новый бомбомет, который сбрасывал за борт сразу целый веер малых глубинных бомб. Эхолот. Специальные аппараты обнаружения акустических торпед. Все это бросалось в глаза с первого взгляда. Все обещало множество осложнений и требовало тщательного изучения. Но и обещало сделать «Салташ» грозным оружием, если овладеешь всеми приспособлениями.
Эриксон оставил Локкарта осматривать минное оборудование, обоим им незнакомое, а сам направился в машинное отделение.
Он все ниже спускался по бесконечным лестницам, которые становились все грязнее. Когда он достиг наконец машинного отделения, руки его и рукава кителя были полностью вымазаны.
Здесь было холодно и сыро. Группа рабочих монтировала маслопровод, а человек в фуражке и белых нарукавниках, подсвечивая себе фонарем, возился с пультом управления. Он обернулся, заслышав шаги Эриксона. Небольшого роста, лет сорока, с седеющими волосами и массивным загорелым лицом. На вид энергичный и знающий. Он с почтением поглядел на украшения козырька, на три золотые нашивки и орденскую ленту на плече Эриксона.
— Я командир, — после некоторого молчания представился Эриксон. — Вы мой инженер-механик?
— Так точно, сэр, — осторожно произнес тот, — Джонсон. Я только недавно получил диплом инженера.
— Здравствуйте, чиф, — Эриксон протянул руку. — Как у вас тут дела?
Джонсон широким жестом обвел помещение.
— Основное оборудование на месте, сэр. Я здесь уже около трех недель. И до этого, конечно, работали. Сейчас ставят вентиляторы и динамо. Рассчитывают через три месяца все приготовить к испытаниям.
— А каково качество работ?
— Здесь это не вопрос, сэр, — Джонсон пожал плечами. — Четвертый год войны… Турбины хороши. Здорово сделаны. Говорят, дают 20 узлов.
— Звучит многообещающе… На каком корабле вы служили раньше?
— На «Манакле», сэр, — ответил Джонсон. — В Средиземноморье.
— Вы впервые стали стармехом?
— Да, сэр, — он замялся в смущении. — В качестве офицера, я имею в виду. Я из механиков.
Эриксон удовлетворенно кивнул. Инженер-механик, прошедший школу механиков, служил на эсминце. Что же, это недурно. Двухтурбинный корабль водоизмещением в две тысячи тонн не относится к классу простых, каким был «Компас роуз». Масса сложнейшего оборудования потребует высокой степени внимания. Он увидел, что Джонсон посматривает на грязные обшлага кителя, и сказал:
— Я слегка перепачкался по дороге сюда.
— Могу найти для вас пару рукавиц, если хотите, сэр, — Джонсон почувствовал себя виноватым и был готов помочь. — Корабль грязный.
Эриксон кивнул.
— Знаю, на этой стадии трудно держать корабль в чистоте. Да, пожалуй, дайте-ка мне пару рукавиц и нарукавников, если можете. Придется полазить по трапам в ближайшее время.
— Может быть, вы хотите посмотреть, как у нас идут дела, сэр?
— Пока нет, чиф. Подожду, когда все приобретет подобающий вид.
— А на каком корабле вы служили, сэр? — спросил неуверенно Джонсон.
— На корвете. Он назывался «Компас роуз».
На лице Джонсона промелькнула тревога. Эриксон подумал: наверное, стармех знает о «Компас роуз», помнит небось, что он пошел ко дну за семь минут и что из команды в 91 человек погибло 80… Он об этом все знает, как любой на флоте, независимо от того, служит ли на эсминце в Средиземном море или прикреплен к базе на Скапа-Флоу. Тысячи моряков почувствовали чуть ли не личное горе, прочитав о гибели «Компас роуз». Джонсон был одним из них, хотя он никогда до этого даже названия корабля не слышал.
