Искатель, 1970 № 04 - [37]
…Остаток этого необыкновенного дня, принесшего целый каскад событий, прошел так. Решившись до конца, Витя снова открыл чемодан и, отводя взгляд в сторону, объявил о своем решении Мозгу. Баритон, которым сотрудники лаборатории наделили синтезированное искусственно мозговое вещество, после этого заметно оживился. Вероятно, Мозгу сразу же захотелось зарекомендовать себя с самой лучшей стороны. Темно-фиолетовый футляр объявил — давно уже пора обедать, — и, не дожидаясь, что Витя его об этом попросит, деловым тоном осведомился, что есть в авоське из продуктов. Узнав, он вдруг перечислил длинный список самых разнообразных блюд, о существовании большинства из которых Вите не случалось прежде ни читать, ни слышать. Витя смятенно выбрал то, что казалось попроще, и, следуя поминутным советам, приготовил несколько кушаний, оказавшихся на вкус отличными. Все же во время обеда совесть изредка насылала волны сомнений, но с каждой волной Витя справлялся все легче и легче, пока наконец прилив их не сошел на нет окончательно.
Немного смущаясь, Витя спросил: что надо сделать с чемоданом Пал Палыча, чтобы его никто не нашел? Мозг мгновенно ответил: лучше всего зарыть чемодан на садовом участке на достаточной глубине и тщательно уничтожить после этого все следы землекопных работ; лучше всего закопать там, где следовало сажать клубнику, и потом устроить на этом месте грядку.
Витя спросил:
— А как же объяснить дома, куда делся мой чемодан с клубникой?
Мозг ответил:
— Лучше всего сказать, что забыл его в электричке. Такие случаи бывают сплошь и рядом. Вышел на платформу, а в руке только авоська, чемодан уехал в Клин.
Витя принялся размышлять. Размышлял он не очень долго.
— Мама пошлет меня в камеру забытых вещей. Туда должен вернуть мой чемодан тот, кто его найдет в электричке.
— Не обязательно должен вернуть, — мгновенно возразил Мозг, — не всегда так бывает.
Витя пристально взглянул на футляр. На несколько минут на террасе воцарилось молчание. Мозг опять словно о чем-то размышлял. Потом Витя снова услышал его голос.
— Ты будешь все время носить меня с собой, — деловым тоном сказал баритон, — предположим, в каком-нибудь портфеле, где будут проделаны дырочки, чтобы я все видел и слышал, что с тобой происходит. Чтобы я, когда ты об этом попросишь, мог моментально прийти к тебе на помощь.
Витя кивнул. Мозг помолчал еще немного. Витя вдруг просто физически почувствовал, как в тускло-фиолетовом футляре снова идет напряженная работа — Мозг, вероятно, обдумывал, как лучше выразить словами еще какую-то очень важную мысль.
— Я могу разговаривать не только голосом, — сообщил Мозг.
Витя ошеломленно уставился на раскрытый чемодан.
— В обработке вещества биотоками была одна закономерность, — невозмутимо произнес баритон. — Ошеломляющая, как говорили в лаборатории. Всякое искусственное мозговое вещество после воздействия биотоками приобретало по неизвестной причине способность телепатической связи. Я не был исключением. Да, мне достаточно лишь нескольких минут всестороннего изучения человека, чтобы я мог настроиться на его телепатическую волну. Я буду подсказывать тебе не вслух, а мысленно. Согласись, что это гораздо удобнее — скажем, если вокруг много людей или на экзамене… У каждого человека своя собственная телепатическая волна, очень редко встречаются люди с одинаковыми телепатическим волнами. То, что я буду тебе подсказывать, на расстоянии до пятнадцати метров будешь слышать только ты один…
Витя Сайкин провел рукой по лбу. На террасе снова возникла долгая пауза. Со стороны участка Шабельниковых вдруг вновь донеслась мелодия «Батуми».
— Прежде чем зарывать чемодан, — деловым тоном продолжал баритон, — ты дождись, чтобы совсем стемнело. Не надо, чтобы кто-нибудь видел, как ты зарываешь чемодан.
Витя слабо кивнул головой и проглотил слюну. Ощущение, что все это происходит в каком-то сне, никак не проходило.
Мозг между тем хорошо поставленным баритоном говорил дальше:
— До темноты осталось не так уж много времени. Ты пока расскажи мне подробнее о себе. Мне надо знать о тебе как можно больше.
Витя еще раз провел рукой по лбу. Лоб был сухой и горячий. Не очень складно Витя стал рассказывать о себе — о том, что живет он в Москве, на Седьмой Песчаной улице; о том, что заканчивает десятый класс средней школы и собирается поступать в институт, учиться на биолога вместе с одноклассником Левой Кругловым или же вместе с другим одноклассником, Аркашей Исаченковым, учиться на конструктора космических кораблей, точно пока еще не решено; о том, что отец его, Николай Васильевич Сайкин, работает на мебельной фабрике «Уют» начальником цеха, выпускающего секционную мебель, и всегда очень занят, а мама, Татьяна Сергеевна, — библиотекарем в районной библиотеке…
За окнами постепенно стемнело. Тогда с чемоданом в руке и с Мозгом под мышкой Витя спустился в сад и пошел к сараю, где хранился семейный сельскохозяйственный инвентарь. Осторожно, стараясь не звякнуть чем-нибудь металлическим, он достал из сарая лопату. Чужой чемодан по совету Мозга был упакован в плотный мешок из-под калийной селитры. В саду теперь было прохладно и сыровато. Поеживаясь и слегка вздрагивая, Витя положил Мозг на скамеечку, устроенную отцом в меже, и с чемоданом и лопатой шагнул туда, где надлежало сажать клубнику. Все происходило именно так, как должно было происходить в каком-нибудь остросюжетном приключенческом фильме.
