Ищущему спасения: советы и предостережения - [6]

Еще об одной из наиболее распространенных причин впадения в самомнение и прелесть святитель Игнатий пишет так: «Не без основания относят к состоянию самообольщения и прелести душевное настроение тех иноков, которые, отвергнув упражнение молитвой Иисусовой и вообще умное делание, удовлетворяются одним внешним молением, то есть неопустительным участием в церковных службах и неопустительным исполнением келейного правила, состоящего исключительно из псалмопения и молитвословия, устных и гласных… Они не могут избежать «мнения»… Устное и гласное моление тогда плодоносно, когда оно сопряжено с вниманием, что встречается очень редко, потому что вниманию научаемся преимущественно при упражнении молитвой Иисусовой». Естественно, что это замечание относится не только к инокам, но и ко всем ревностным христианам.

Однако неверно думать, что прелесть — явление, возникающее лишь на почве специфически христианской, тем более православной. В своей статье «О прелести» святитель Игнатий прямо пишет: «Прелесть есть состояние всех человеков, без исключения, произведенное падением праотцов наших. Все мы в прелести. Знание этого есть величайшее предохранение от прелести. Величайшая прелесть признавать себя свободным от прелести. Все мы обмануты, все обольщены, все находимся в ложном состоянии, нуждаемся в освобождении истиной. Истина есть Господь наш Иисус Христос».

Поэтому приведем несколько иллюстраций прелестных состояний из разных «миров». Сначала — из нехристианского.

Будда, например, своим последователям внушает: «Не ищите опоры ни в чем, кроме как в самих себе: сами светите себе, не опираясь ни на что, кроме как на самих себя». Он так говорит о себе: «Я всезнающ, у меня нет учителя, никто не равен мне; в мире людей и богов никакое существо не похоже на меня. Я священный в этом мире, я учитель, я один — абсолютный сам — Будда, Я добился покоя и получил нирвану».

Знаменитый проповедник Веданты, самой популярной современной системы индуизма, свами (учитель) Вивекананда (ум. 1902) рекомендует такую духовную установку своим последователям: «Напоминание о наших слабостях не поможет; нам нужно лечение… Вместо того, чтобы говорить людям, что они грешники, веданта учит наоборот: «Вы чисты и совершенны, и все… что вы называете грехом, — не ваше…» Никогда не говорите: «У меня нет», никогда не говорите: «Я не могу». Этого не может быть, так как вы бесконечны… Вы можете делать все, вы всемогущи». «Лучший человек тот, — продолжает он, — кто осмеливается говорить: «Я знаю о себе все». Или: «Слушайте день и ночь, что вы — Душа. Повторяйте это себе день и ночь, пока эта мысль не войдет в вашу кровь, пока не будет звучать при каждом биении вашего сердца… Пусть все ваше тело наполнит эта одна мысль: «Я — не рожденная, бессмертная, блаженная, всеведущая, вечно прекрасная Душа…» Усвойте эту мысль и проникнитесь сознанием своего могущества, величия и славы». «Чувствуйте, как Христос, — и вы будете Христом; чувствуйте, как Будда, — и будете Буддой». «Вы — Бог, и я тоже… и я скорее буду поклоняться вам, чем какому бы то ни было храму, образу или Библии… Веданта говорит: нет Бога, кроме человека… Единственный Бог для поклонения — это человеческая душа или человеческое тело».

Подобных иллюстраций из индуизма можно было бы привести сколько угодно. Они не требуют комментария: гордость, человекобожие, культ «я» выявляются здесь с полной очевидностью, свидетельствуя о том, что древний обман: будете, яко бози (Быт. 3, 5) — остается, к сожалению, сущностью и целью жизни для многих до сего дня. Не менее яркий пример духовных уклонений являет собой и римо-католическая аскеза. Это — большая и специальная тема. Поэтому здесь ограничимся лишь краткими иллюстрациями, говорящими сами за себя.

В жизнеописании отца католической мистики и одного из самых великих святых католицизма — Франциска Ассизского (XIII в.) рассказывается, как однажды во время долгой молитвы Франциск «почувствовал себя совершенно превращенным в Иисуса», Которого он тут же и увидел в образе шестикрылого Серафима. После этого видения у Франциска появились болезненные кровоточащие раны — стигматы. О другой своей молитве Франциск так рассказывал своему ученику: «Во время этой молитвы… передо мной явились два больших света. Один, в котором я узнал Создателя, и другой, в котором я узнал самого себя». Под конец своей жизни он откровенно говорил: «Я не сознаю за собой никакого согрешения, которое не искупил бы исповедью и покаянием». Предсмертными словами Франциска были: «Я исполнил то, что должен был исполнить».

Для сравнения приведем описание предсмертного момента из «Жития преподобного Сисоя Великого» (V в.): «Окруженный в момент своей смерти братией, в ту минуту, когда он как бы беседовал с невидимыми лицами, Сисой на вопрос братии: «Отче, скажи нам, с кем ты ведешь беседу?» — отвечал: «Это ангелы пришли взять меня, но я молю их, чтобы они оставили меня на короткое время, чтобы покаяться». Когда же на это братия, зная, что Сисой совершен в добродетели, возразила ему: «Тебе нет нужды в покаянии, отче», Сисой ответил так: «Поистине я не знаю, сотворил ли я хоть начало покаяния моего».