Ищите женщину - [10]

– Я бы после такого тоже ушла, – вполголоса проговорила Даша.

– Как-то странно себя Нина ведет... – не обращая на нее никакого внимания, продолжал Васик, – а сегодня утром я просыпаюсь – ее в квартире нет. А на кухне записка... А в записке – одно слово...

Васик замолчал и потупил глаза. Длинный нос его подозрительно подергивался.

– Какое? – шепнула Даша.

– Прости... – всхлипнул Васик, – вот какое слово было в записке – «прости»... И все. И нигде ее нет. Она ушла. От меня.

Тут Васик передернул плечами, стремительно отвернулся от нас и пошел к своей машине. Уселся в кабину и положил патлатую голову на руль.

Длинный пронзительный гудок раздавался по окрестностям до тех пор, пока разрыдавшийся Васик не догадался убрать свой лоб от кнопки автомобильного сигнала.

* * *

Григорий Иванович Свечников посмотрел на часы.

– Быстрее нельзя? – сказал он шоферу такси. – Так мы на самолет опоздаем. У меня командировка сорвется. Самолет через два часа, а сейчас уже половина третьего ночи... Командировка через день закончится, мне в свой родной надо в срок вернуться – меня дела ждут.

– Успеем, – проговорил шофер, но скорость все-таки увеличил.

– Это тебе не хухры-мыхры, – добавил Свечников ворчливо, – конференция в Москве! Тема – развитие современных периферийных СМИ! Понял? И меня пригласили. А я – главный редактор газеты «Таежные новости». Знаешь, город такой в Сибири есть – Таежный? Так вот там признали мою газету лучшей в регионе. Потому и пригласили. Понял? Потому что газета лучшая в регионе.

«И, наверное, единственная», – мрачно подумал шофер. Ему уже жуть как надоел болтливый пассажир.

– Ага, ага, – продолжал Свечников, – два дня конференция была, а сегодня нас возили в дом отдыха... Шашлыки, вино, то-се... Правда, я не пью и острого не ем – возраст... Но все равно приятно отдохнул. Так наотдыхался, что едва про самолет не забыл. Тебя вот пришлось вызывать, такси, то есть...

Машина такси летела по трассе недалеко за пределами Москвы. Свечников замолчал ненадолго, замечтавшись о родной редакции, даже, кажется, нечувствительно прикорнул.

– Дорога тут хреновая... – негромко сказал шофер.

– Что? – отвлекся Свечников от своих мыслей, вившихся вокруг предстоящего доклада в родном городе Таежный и несомненно блестящем выступления на конференции, как мухи вокруг банки с медом.

– Дорога, говорю, хреновая, – повторил шофер, – там дальше вообще будет – абзац. Ремонтровали, ремонтировали, а ни хрена не сделали... Лучше скорость снизить. А то так недолго и того... Тем более – ночь. Не видно ни черта собачьего.

– Давай помедленней, – разрешил Свечников, – только смотри мне – на самолет опоздаем – я тебе голову оторву. Да, да, позвоню мэру Лужкову, он тебя с работы выгонит. А я ведь с Лужковым за руку здоровался. Он на конференции тоже был. Поздоровался за руку, с теми, кто ближе был и уехал тут же. И телевизионщики с камерами почти все уехали сразу...

Шофер значительно снизил скорость, и тут машина вдруг подпрыгнула, потом, продолжая двигаться вперед, с визгом развернулась и стала.

– Это что еще? – выдохнул побелевший от внезапности редактор.

– Все, – сказал шофер, – приехали. Я же говорил. А если бы скорость не снизили...

Шофер вышел из машины, яростно хлопнув дверцей. Прошел назад и что-то стал искать на дороге.

Свечников тоже выбрался наружу.

– Какой-то мудак гусеницу от трактора оставил на дороге, – сказал шофер, – ну люди...

Он вернулся к машине, обошел ее вокруг.

– Два колеса, – печально констатировал он, – час придется тут проторчать.

– Час! – завопил Свечников. – Мы точно на самолет опоздаем!!

– А я что могу сделать? – огрызнулся шофер. – Я, что ли, виноват? Два колеса пропороты – менять надо. И клеить. Хотите – звоните вашему Лужкому... Только скажите, что того раздолбая, кто гусеницу оставил, тоже попереть с работы надо...

– ... – выругался Свечников.

– ... – подтвердил шофер, – а что делать-то?

Свечников скрипнул зубами и отвернулся от покалеченной машины.

С по одну сторону трассы тянулись распаханные поля, по другую – уже через несколько метров начиналась лесопосадки – елочки, словно подстриженные под линейку, ровным забором стояли вдоль дороги.

– Я сейчас, – крикнул Свечников шоферу, копающемуся в багажнике и начал спускаться с насыпи трассы.

– Куда вы? – поднял голову шофер. – Отвернитесь от машины и делайте свои дела. Тут все равно никого нет. А я не смотрю. Там – в темноте – еще ногу сломаете...

Свечников только отмахнулся от него.

Шофер вспомнил вдруг десять минут назад рассказанную историю о том, как редактор выбивал себе помещение для отдельного от сотрудников туалета, и кричать больше не стал.

«Щепетильный какой, – подумал он про Свечникова, – делал бы, где все люди делают. Не выпендривался бы. Что у него – золотой, что ли, чтобы так стесняться? Ох уж мне эти провинциальные начальники. Сколько лет таксистом работаю, а более пакостного народа не встречал».

Свечников, расстегивая на ходу брюки, подошел к ближайшему дереву. Потом оглянулся на машину – шофер зажег фонарь и при его свете пытался менять колеса. Свечникову все казалось, что как только он присядет вот тут под деревом, луч фонаря тут же упадет на него и выхватит из темноты в самой унизительной для взрослого уважающего себя человека позе.